(1993, Белановский С.А.) Методика и техника фокусированного интервью (учебно-методическое пособие). CA. Белановский фокусированного Наука российская академия наук институт народнохозяйственного прогнозирования С. А. Белановский методика и техника фокусированного интервью (учебно-методическое пособие)

технические рекомендации по проведению массовых опросов были до­
строены определенными гносеологическими постулатами и получив­
шийся ’’гибрид” занял место методологической концепции социологи­
ческого исследования. Эта концепция сфокусирована на детальном рассмотрении этапов исследования, непосредственно предшествующих массовому опросу. Предлагается следующая схема: из теории выво­
дятся гипотезы, из которых затем дедуктивным методом формируются рабочие гипотезы (гипотезы-следствия), далее идут этапы операцио- нализации основных понятий, разработки инструментария, пилотаж­
ного исследования, за которым следует массовый опрос. Чем дальше мы продвигаемся по оси ’’теория - массовый опрос” в сторону опроса, тем более детальными и конкретными становятся рекомендации и ме­
тодические указания. Напротив, при движении по этой же оси в об­
ратном направлении рекомендации становятся все более туманными.
Сами вопросы разработки теорий оставлены за пределами рассмотре­
ния. О них говорится лишь, что это ’’самый ответственный” и ’’самый трудный” этап социологического исследования (см. цитату N 6).
Внимательное рассмотрение описанных выше взаимоотношений между теорией, гипотезами и доказательством приводит к своего рода тавтологии. В самом деле, в чем состоит в рамках рассматриваемой системы взглядов различие между теорией и гипотезой? Гипотеза, или совокупность взаимосвязанных гипотез - это и есть нуждающаяся в доказательстве теория. Сказанное можно записать в виде формулы:
правильные
методика
доказанная
гипотезы
доказательства
”
теория
Призыв конструировать гипотезы, следовательно, означает: разра­
батывать теорию до ее эмпирической проверки. Получается тавтоло­
гия: чтобы создать теорию, надо сначала ее создать, а потом прове­
рить. Как же в таком случае ее создавать? Ответ В.А.Ядова:
’’ограниченными и бессистемными наблюдениями” вряд ли может кого-то удовлетворить3.
Достраивание методических принципов проведения массовых опро­
сов описанными выше гносеологическими (в основном позитивистски­
ми) постулатами произошло, по-видимому, по следующей причине. В отечественной методической литературе мало где оговаривается тот факт, что репрезентативные массовые опросы возникли и использу­
ются в западных странах главным образом как инструмент прикладных исследований в сфере политики и коммерческой деятельности. В политической сфере массовые опросы используются в основном для предсказания результатов выборов и определения мнений населения по вопросам текущей политики (главным образом по кругу вопросов, дебатируемых в парламенте и иных представительных органах). В коммерческих исследованиях главными
3Из второго издания своей книги В.А.Ядов исключил эту фразу, хотя тезис о
формировании теорий на стыке между эмпирическими наблюдениями и интерпретацией
этих наблюдений в понятиях социологической теории, безусловно, правилен.
2
*
19

целями являются определение емкости рынка по конкретным видам товаров, эффективности рекламы и иных аналогичных проблем.
Именно в этих сферах метод массового опроса прошел период своего становления и завоевал высокую популярность. В противоположность этому в научно-поисковых исследованиях эффективность метода массовых опросов далеко не очевидна. Не только в теоретических, но и во многих эмпирических работах, получивших всемирную известность, метод анкетного опроса (включая формализованные интервью) либо вообще не применялся, либо применялся в сочетании с другими методами4, и практически нигде не играл такой ведущей и абсолютно доминирующей роли, как это имеет место в исследованиях, проводимых в России. Что же касается текущих исследований
(не оставивших заметного следа в истории социологической мысли), то в них, как на Западе, так и в нашей стране, часто доминировали малоинтересные и бессодержательные ре­
зультаты. ’’Унылый эмпиризм” этих исследований неоднократно под­
вергался критике со стороны социологов, о чем свидетельствует, к примеру, следующее высказывание: ”Не становится ли социология мелочной и ничтожной наукой, делающей легкие вещи, потому что здесь возможны точность, и обходящей трудные, так как они неопределенны?”
Социологические журналы заполняются описательными, а порой и бессмысленными статьями
(о социологической структуре больницы, влиянии территориальной отдаленности на заключение браков, поведении музыкантов симфонического оркестра во время репетиции и т.п.). Социология, лишенная больших идей, смахивает на глухого, бормочущего ответы на вопросы, которых никто не задавал”. [43, с. 131-132]
Возведение технических принципов подготовки и проведения мас­
совых опросов в ранг познавательной концепции оказало существен­
ное влияние на практику социологических исследований в нашей стране. Гносеологическая неполнота представлений о конечных целях научной деятельности сдвинула социологию в сторону количествен­
ных методов исследования в ущерб методам, ориентированным на достижение качественного понимания исследуемых проблем. Тезис о том, что доказательство главная цель исследования, строго говоря, оз­
начает: задача социолога сводится к тому, чтобы что-то доказать, по сути неважно что. Это напоминает известную фразу из анекдота:
’’Некогда думать, трясти надо”. Примат доказательства в ме­
тодологическом мышлении привел к тому, что из социологии исчезли идеи и теории как таковые, и в результате стало нечего доказывать.
Принятие описанной выше ориентированной на доказательство
4В сфере индустриальной социологии в качестве примеров можно привести классические работы Э.Мэйо, У.Уайта, Ф .Херцберга и других авторов.
^Если вспомнить основоположников социологии как науки: Ф.Тенниса, М.Вебера,
Э.Дюркгейма и др., то они вообще не проводили опросов и не были эмпириками в современном смысле этого слова. Кем они были - так это очень внимательными социальными наблюдателями (и в этом смысле эмпириками, а не фантазерами). Подняв на основе своих наблюдений социологическую теорию на непревзойденную до сих пор высоту, они косвенно показали, что чрезмерная эмпирическая ориентация парадоксальным образом вредит науке, способствуя вытеснению из нее крупных идей.
20

методологической концепции в качестве руководства к действию при­
вело к утрате более широкого познавательного контекста, придаю­
щего смысл и обоснование исследовательскому процессу. В частности, в указанной концепции полностью отсутствуют какие-либо положе­
ния о природе научного знания, проблеме его роста и обновления, формировании теоретического образа проблемной ситуации и иссле­
дуемого объекта. Не был поставлен ’’основной вопрос” методологии социального исследования, который может быть сформулирован следующим образом: как отличить концепции или гипотезы, заслуживающие логического развития и эмпирической проверки от концепций и гипотез, этого не заслуживающих? Как формировать такие концепции, которые обеспечивают прогресс научного знания?
Отказ от рассмотрения этих проблем со ссылкой на иррациональ­
ный характер научного творчества и невозможность его алгоритмиза­
ции представляется нам формой уклонения, от рассмотрения этих трудных вопросов. Элементы ’’неартикулируемого” (неалгоритмизо- ванного, неотрефлексированного) знания существуют во всех сферах человеческой деятельности [81, с. 129]. Не подлежит сомнению, что удельный вес таких элементов знания (’’искусство”, навык, интуиция и т.п.) весьма значителен в методических алгоритмах, используемых на всех этапах исследования, включая не только разработку теории и выдвижение гипотез, но и операционализацию понятий, разработку вопросников, технику опроса, и даже ’’технологию” формирования выборки. Тот факт, что доля неартикулированного знания в алгоритмах разработки теорий и гипотез, по-видимому, более велика, не отменяет необходимости рефлексивного изучения этих алгоритмов и опоры на них в исследовательской практике.
Чтобы служить руководством к действию, эффективным средством обучения молодых социологов и средством воспроизводства профес­
сиональной культуры эмпирической социологии, гносеологическая концепция социологического исследования доЛжна адекватно отра­
жать реальный ход. исследовательских процессов. Под исследователь­
скими процессами в данном случае понимается не вся совокупность эмпирических исследований, а те из них, которые могут быть названы ’’успешными”, т. е. давшие значимые научные результаты, получившие широкую известность и ставшие ’’классическими”. Лишь после составления такого рефлексивного описания методологические принципы проведения социального исследования могут быть рассмотрены заново и необходимым образом скорректированы.
1.2. Качественное знание и его роль в научном
исследовании
Как было отмечено в начале предыдущего параграфа, вопросы о природе научного знания и алгоритмах его формирования трактуются по-разному в различных гносеологических концепциях. В целом можно сказать, что в сфере гносеологических представлений сущест­
вовало и продолжает существовать определенное противостояние между количественной и качественной традициями. Количественная
21

традиция в гносеологии опирается на комплекс позитивистских пред­
ставлений, рассматривающих формирование концепций как детерми­
нированную индуктивную процедуру восхождения от фактов к обоб­
щающей теории. Количественная ориентация данной гносеологичес­
кой системы вытекает из необходимости строгой фиксации исследуе­
мых ’’фактов”. Противостоящая ей качественная традиция, которая может быть охарактеризована как ин*уитивистская, склонна рассмат­
ривать образование концептуальных представлений как процесс фор­
мирования образов. ’’Подчеркивание в эпистемологии качественного распознавания образа как исходного по отношению к распознаванию его атомарных частиц, могущих быть квантифицированными” [40, с.
326], основывается на способности человека формировать целостное представление (’’гештальт”) об исследуемом предмете в условиях неизбежно неполной и противоречивой информации.
Задача сравнительного и исторического анализа мировоззренчес­
ких систем, стоящих за количественным и качественным подходами, выходит за рамки данной монографии. Для дальнейшего изложения важно лишь, что ’’влиятельность” (т. е. степень научной значимости, общественного признания) этих подходов в различные периоды разви­
тия науки были неодинаковыми, причем существенно изменялось не только сравнительная ’’популярность”, но и гносеологическое.обосно­
вание обоих подходов. Указанные колебания оказывали значительное влияние на практику конкретных эмпирических обследований, вклю­
чая как постановку целей, так и выбор исследовательских методик.
К настоящему времени гносеологическая концепция логического позитивизма, ориентирующаяся на количественный идеал строгого научного знания, по-видимому, себя исчерпала6. Противостоящие этой системе познавательные концепции, развитые, в частности, пос­
ледователями К.Поппера [106; 112; 114;], концентрируют свое вни­
мание на качественных аспектах знания, т..е. на проблемах развития и трансформации концептуальных систем. Излагаемые в данном па­
раграфе взгляды на процесс развития научного знания во многом опи­
рается на работы авторов этой школы. В соответствии с названной традицией, рост знания в науке вообще, и в социальных науках в частности, рассматривается не как накопление эмпирических наблю­
дений, а как процесс развития концепций, включающий в себя их развертывание, трансформацию и замену лучшими (более удовлетво­
рительными) [82, с. 325]. Концепциями в данном случае называются логически упорядоченные системы представлений, прослеживающие достаточно длинные цепи причинно-следственных связей между ис­
следуемыми явлениями. Будучи концептуально организованным, фундаментальное научное знание по своей природе является не столько количественным, сколько качественным, поскольку
6Автор хочет оговорить, что он отнюдь не является сторонником высокомерной и зачастую безграмотной критики позитивистской гносеологии, распространенной в отечественной литературе. В условиях, когда отечественную общественную науку захлестывает поток демагогии, применение жестких позитивистских критериев осмысленности и значения высказываний (отсекание неоперациональных высказываний и т.п.) могло бы оздоровляюще подействовать на научную атмосферу.
22

количественные данные могут служить составными элементами или даже "опорой” концептуальных систем, но не могут образовывать их логический каркас.
Только в исследованиях, связанных с прикладными проблемами, количественное знание приобретает роль конечного результата научной работы, формируя основу для принятия практических решений.
В широком смысле под качественным знанием в данной работе будет пониматься совокупность теоретических представлений ученого, касающихся исследуемых им проблем. В отличие от концепций, которые представляют собой более или менее завершенные логические конструкции, качественное знание включает в себя также большое число недоработанных и не до конца отрефлексированных концеп­
туальных представлений, не находящихся в логическом единстве друг с другом. Иными словами, качественное знание - это своего рода ”ма- точный раствор”, из которого ученый в процессе своей работы вы­
кристаллизовывает теории и концепции. Развитые концептуальные системы представляют собой предельную форму качественного зна­
ния, своего рода конечный продукт деятельности ученого. В процессе исследований концептуальные взгляды ученых развиваются, транс­
формируются и обновляются. Развитие концепции представляет про­
цесс ее дедуктивного развертывания, включающий прослеживание все более отдаленных следствий, расширение охвата рассматриваемых яв­
лений, и соединение данной концепции с другими концептуальными системами. Процесс развертывания концепции порождает проблемы сохранения логической совместимости ее составных частей, согласо­
ванности с другими концепциями и с наблюдаемыми явлениями. На­
копление противоречий с течением времени должно повлечь за собой ответную реакцию в виде: а) приспособления концепции путем изме­
нения частных ее элементов; б) трансформации концептуального "яд­
ра”, влекущей за собой крупные изменения в ее составных частях; в) радикальной замены концепции. В соответствии с этим качественная гносеологическая традиция рассматривает прогресс научного знания в виде не экстенсивного накопления изученных ”фактов”, а\постоянно­
го обновления концептуальных представлений. Эффективность разви­
тия науки определяется таким образом скоростью возникновения и внедрения в научное сознание "концептуальных инноваций"7. В оп­
ределенном отношении процесс развития науки может быть уподоб­
лен процессу экономического развития, который со времен И.Шумпе­
тера рассматривается не столько как экстенсивное развитие производ­
ства на базе существующих технологий, сколько как процесс внедре­
ния экономически значимых инноваций. Следовательно, одна из наи­
более актуальных задач российской социальной науки заключается в
Важ ную проблему представляет также описание критериев и механизмов отбора концептуальных инновации, т. е. выделение и закрепление лишь тех из них, которые признаются значимыми с научной точки зрения. Данная проблема выходит, однако за рамки настоящей работы, поскольку, как представляется, в отечественной социальной науке нарушены не столько механизмы концептуального отбора, сколько механизмы формирования концептуальных инициатив. Рассмотрение механизмов концептуального отбора см. [112].
23

освоении и использовании методического аппарата, способствующего эффективному преодолению концептуальной стагнации и ускоренному обновлению научного знания.
В социальных науках развитие научного знания наряду с общими для всех наук чертами обладает определенными специфическими особенностями, которые должны учитываться при формировании их методического аппарата. Наиболее важные из этих особенностей заключаются в следующем.
1. В отличие от естественных наук, ориентирующихся на описание
’’истинной картины мира”, социальные науки со времени своего возникновения в значительно большей степени ориентировались на решение социальных проблем, а точнее в конечном счете мотивировались и структурировались посредством этих проблем8.
Таким образом, если в естественных науках возникновение и изменение
’’центрирующих” проблем связано в основном с внутренней логикой их развития9, то в социальных науках концептуальные сдвиги в исследованиях часто происходят вследствие возникновения новых социальных проблем, либо сознания ученым того факта, что изучаемая им социальная проблема менее актуальна в сравнении с другими, обнаруженными в ходе исследования. Таким образом, методический аппарат, используемый в социальных науках, должен обеспечивать эффективный контакт не только с эмпирической реальностью, но и с социальными проблемами. Чувствительность методического аппарата к обнаружению социальных проблем на ранних этапах их возникновения особо актуальна в периоды быстрых социальных изменений.
2. Применение термина ’’дедукция” к процессу развертывания концепций требует уточнений, поскольку социальные науки не могут опираться в своем развитии на длинные цепи логических рас- суждений. Данный вопрос был в свое время рассмотрен экономистом
А.Маршаллом, аргументацию которого следует привести подробно:
’’Нужно начать с указания на то, что в области социальных наук нет места для длинных цепей рассуждений, т. е. для таких рядов, где каждое последующее звено опирается целиком или главным образом на предшествующее и где исследователь не опирается для усиления своей аргументации на наблюдение и непосредственное изучение реальной жизни. Подобные ряды выводов могут представлять собою интересное, строго отвлеченное рассуждение, слишком оторванное от действительности, чтобы им можно было пользоваться как руководящей нитью при исследовании.
Экономисты-классики рассматривали экономику не как упражнение на академические о
М ож н о провести аналогию с медицинской наукой, исследования в которой в конечном счете, но не обязательно в каждом конкретном случае мотивировались целью лечения болезней и увеличения продолжительности жизни у человека.
^Проблемы, в частности, возникают в тех случаях, когда ученые разочаровываются в своих ожиданиях или когда теории приводят к трудностям и противоречиям.
Противоречия могут возникать либо в некоторой отдельной теории, либо при столкновении двух различных теорий, либо в результате столкновения теории с наблюдением [82, с. 335].
24

темы, но как средство служения важным общественным целям, и никто из них, Рикардо меньше всего, не позволял себе прибегать к длинным цепям дедуктивных рассуждений без предпочтительного обращения к непосредственному наблюдению. Таким образом роль анализа и дедукции состоит не в том, чтобы выковать длинную цепь рассуждений, а в том, чтобы дать точно выкованные, но короткие цепи с немногими звеньями. Это отнюдь не простая задача. Если экономист умозаключает слишком поспешно и без достаточной осторожности, то он легко может приходить к установлению ложных связей и отношений. Он должен пользоваться и наблюдением и дедукцией, так как только с их помощью он в состоянии выбирать нужные данные, правильно их группировать и делать пригодными как для теоретических умозаключений, так и для практического руководства” [59, с. 186-190]10.
Тезис о невозможности использования в социальных науках длин­
ных цепей дедуктивных рассуждений актуален в двух отношениях.
Во-первых, он требует очищения отечественной науки от доставшихся ей в наследство от брежневских времен политэкономических и квази- философских концептуальных систем, развитых путем дедукции без всякой связи с эмпирической действительностью. На примере этих систем хорошо видно, что отсутствие связи с действительностью при­
водит, в частности, и к накоплению чисто логических ошибок и про­
тиворечий. Доминирование до последнего времени указанных ненаучных концепций в системе образования и во многих научных институтах в значительной мере парализовывало процесс воспроизводства квалифицированных социальных исследователей, прививая им спекулятивный стиль мышления.
Во-вторых, как это ни парадоксально, повышенную ’’нагрузку” на дедукцию формирует чрезмерная ориентация на использование в исследованиях строго количественных методов. Жесткая зависимость исследований от небольшого числа квантифицированных показателей оставляет множество ’’пробелов” между измеряемыми переменными и широкие неосвоенные ’’исследовательские пространства”, которые затем заполняются логическими спекуляциями, т. е. своего рода
’’дедуктивным фантазерством”.
Сказанное означает, что отечественной социальной науке остро необходимо создание исследовательской традиции, способной заполнить брешь между количественными методами и дедуктивной логической процедурой.
3.
Опасностью, противоположной логическим спекуляциям, явля­
ется смысловой распад полученных в исследовании количественных данных вследствие отсутствия интегрирующего концептуального обра­
за социального объекта. Как было отмечено выше, качественная тра­
диция методологического мышления исходит из того, что форми­
рование целостного образа первично по отношению к задаче форми­
рования релевантного набора исследуемых переменных. Высказанная

перейти в каталог файлов