Ольговича 1137 г до окончания значительных массовых передвижений русского населения XVII века Витов, 1997 Е. В. Балановская, оп. Балановский ООО луч москва 2007
 Скачать 73.05 Mb.
| Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |
| Разделы 2.2. и 10.5. небыли бы написаны без организаторов конференции Раса миф или реальность и второй школы-семинара Генетическая безопасность. Методология геногеографии создавалась одним из авторов совместно с ЮГ. Рычковым, и тексты, послужившие основой для разделов 1.1, 2.1, 2.3., были написаны с ним в соавторстве. Особая благодарность О. JI. Курбатовой, В. А. Шнирельману, иерею Д. В. Соловьёву, Р. И. Мансурову и Р. М. Злотникову за внимательное прочтение и комментарии к заключительной главе 10. Авторы бесконечно благодарны П. Н. Ящуку за поддержку на долгом пути книги от замысла до выхода в света также посетителям нашего сайта www.genofond.ru за терпеливое ожидание книги. В оформлении списка литературы нам помогали X. Д. Дибирова, О. А. Васинская, А. В. Горина, МА. Чернова, ТАЛу- зина . Значительная часть исследований, которые легли в основу книги, осуществлена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований и Российского гуманитарного научного фонда, а публикация книги стала возможна благодаря финансовой поддержке РФФИ (грант д) и Федеральной целевой программы Культура России. Авторы признательны издателю этой книги АН. Маслову - она появляется на свет лишь благодаря его настойчивости и терпению. 1 Гранты РФФИ а Комплексное геногеографнческое изучение русского генофонда антропология, дерматоглифика, генетика 01- 07-90041 в Создание геоинфосистемы 'Русский генофонд' (геногеография данных генетики, антропонимики, дерматоглифики и антропологии а Генофонд восточных славян поданным о филогеографии Y хромосомы молекулярно-генетический и картографический анализа Геногеография народов Восточной Европы сравнительное исследование поданным генетики и антропологии а Пространственно- временная структура генофонда фактор подразделённости популяций (5 поколений микроэволюции уникального генофонда адыгов-шапсугов)»; а Генофонд евразийской степи генетический след кочевников Центральной Азии в Европе (анализ Y хромосомы и аутосомных маркёров для 4000 образцов а Генофонд украинцев отражение популяционной истории восточнославянского этноса тремя системами генетических маркёров (аутосомные, мтДНК, Y хромосомы а Создание инфосистемы Русские фамилии разнообразие, география, генетика экспедиционные гранты к, к, к, к, к, к, к. Гранты РГНФ: а Геногеография русских фамилий (создание компьютерного картографического Атласа а Комплексное исследование русского генофонда поданным о распространении гаплогрупп Y хромосомы и фамилий 04-06-78107а/б Этническая история и генофонд белорусов филогеография маркёров Y хромосомы а Однофамильцы или родственники Комплексное исследование связи генотипа и фамилии в русском генофонде а Комплексное изучение восточнославянских народов (эколого-генетический мониторинг в Создание информационной системы Генофонд народов мира исследование этногенеза и демографической истории. аковы истоки русского генофонда Какие племена и народы составили основу нашего генофонда Какие потоки нашествий прошли, как волна над головой, не оставив и следа в генофонде И какие миграции - часто нешумные и почти не отмеченные в памяти народов - определили многие черты современного генофонда На эти вопросы пробуют дать ответ многие науки о человеке. И генетика - один из исторических источников. Популяционная генетика изучает изменчивость генофонда в пространстве и времени. Изучая устройство современного русского генофонда, мы стараемся понять пути и историю его формирования. НАДЁЖНОСТЬ ИСТОЧНИКОВ История сложения народов часто сложнее интриги хорошего приключенческого романа. Чтобы её распутать, нужно множество исторических источников, множество очевидцев, каждый из которых свидетельствует о той или иной стороне событий. Чисто теоретически, генетика - хороший свидетель. Гены как зонды, пронизывая весь пласт истории, доносят до нас сведения именно о наших предках, именно о тех группах населения, которые смогли передать свои гены из прошлого вплоть до современности, о тех, кто не затерялся на перепутьях истории, а сумел передать эстафету генов вплоть до наших дней. Генетика всё чаще выступает свидетелем исторических событий, создавая особого рода исторический источник. Однако надёжность её свидетельств зависит от достоверности исходной информации. Впрочем, все исторические источники различаются по достоверности. Вот первый пример - исторический источник, каждое слово которого насыщено бесценной информацией о становлении русского народа, которое доносит дыхание истины, глубины времени и пространства. Это летописец XI века (возможно, преподобный Нестор) : И от техъ словенъ разидошася по земле и прозвашася имены своими, где седше на котором месте. И тако разидеся словеньский языкъ, тем же и грамота прозвася словеньская. Поляномъ же жившимъ особе по горамъ сим, бе путь изъ Ва- рягъ в Греки и изъ Грекъ по Днепру, и верхъ Днепра волокъ до Ло- воти, и по Ловоти внити в Ылмерь озеро великое, из негоже озера потечетъ Волховъ и вътечеть в озеро великое Нево, итого озера внидеть устьев море Варяжьское. И потому морю ити до Рима, а от Рима прити потому же морю ко Царю-городу, а от Царя-города 2 Повесть временных лет. Несторъ - преподобный монахъ К1ево-Печерского монастыря род. въ 1056 г 17 летъ постригся въ монахи въ сане д1акона, открылъ въ 1091 г. мощи преп. веодосия; умеръ въ 1114 г. Н. долгое время приписывалось составление первой русской летописи Повести временных лет несомненно, что перу Н. принадлежать «Сказаше о Борисе и Глебе и Жите веодосия». Последнее по полноте и стройности изложешя считается образцомъ летописной бюграфии, оно полно сведешями о юево-печерской обители и лицахъ, живщихъ в ней. (XI век) (ПОЛНЫЙ ПРАВОСЛАВНЫЙ БОГОСЛОВСКИЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ. Том 2. (репринтное издание. Возрождение. 1992.) прити в Понтъ море, вне же втечет Днепръ река. Днепръ бо поте- че из Оковьскаго леса, и потечеть на полъдне, а Двина истого же леса потечет, а идеть на полунощье и внидеть в море Варяжьское. Истого же леса потече Волга на въстокъ, и вътечеть семьюдесятъ жерелъ в море Хвалисьское. Тем же и из Руси можеть ити по Волзе в Болгары и въ Хвалисы, и на въстокъ доити въ жребий Симовъ, а по Двине въ Варяги, изъ Варягъ до Рима, от Рима же и до племени Хамова. А Днепръ втечеть в Понетьское море жереломъ, еже море словеть Руское, по нему же училъ святый Оньдрей, братъ Петровъ, яко же реша». Теперь второй пример - также реального и уважаемого исторического источника, но достоверность некоторых сведений которого мы сейчас оцениваем лишь восхищённой улыбкой например, о народах, впадающих в зимнюю дрему. Это - отчет европейского дипломата (XVI век, созданный пятью веками позже летописи. Народы грустинцы и серпоновцы получили имя от крепости Серпонова, лежащей в Лукоморье на горах за рекою Обью. С людьми же Лукоморья, как говорят, случается нечто удивительное, невероятное и весьма похожее на басню именно говорят, будто каждый год, ипритом в определенный день XXVII ноября, который у русских посвящен св. Георгию, они умирают, а наследующую весну, чаше всего к XXIV апреля, наподобие лягушек, оживают снова. Народы грустинцы и серпоновцы ведут и сними необыкновенную и неизвестную в других странах торговлю. Именно, когда наступает установленное время для их умирания или засыпания, они складывают товары на определённом месте грустинцы и серпоновцы уносят их, оставив меж теми свои товары по справедливому обмену если те, возвратясь опять к жизни, увидят, что их товары увезены по слишком несправедливой оценке, то требуют их снова. От этого между ними возникают весьма частые споры и войны» 3 Чтобы надёжность генетических свидетельств об истории народов не была подобна второму примеру, необходимо соблюдать строгие правила. Причём неважно, молекулярная или классическая генетика дают исходную информацию. Важно иное. Поскольку решаются популяционные задачи, то необходимо, чтобы исследование уже с самого начала проводилось с соблюдением требований популяционной генетики важны размер выборки, отсутствие в ней родственников, изучение коренного населения и многое другое. Решающее значение имеет определение регионов обследования, спектра и количества популяций, на основе которых делаются выводы об истории народов. Каков же выход Как можно получить надёжные свидетельства генетики об истории Есть два пути. Во-первых, можно кропотливо работать и терпеливо ждать, пока наберётся достаточное число популяций с достоверной информацией по генетике. Но это процесс длительный, причём многие данные с низкой достоверностью (те, которые не соответствуют строгим правилам популяционной генетики) придётся исключать из анализа. Во-вторых, можно собрать и иные - не генетические - свидетельства о генофонде, а затем, используя 3 Сигизмунд Герберштейн Записки о московитских делах. Первое в Западной Европе систематическое описание России, основанное наличном знакомстве с ней и подлинными русскими источниками. (XVI век) w универсальную методологию геногеографии, провести комплексный анализ всех исторических источников, включая генетику. Ведь генетики стали изучать историю генофонда вовсе не на пустом месте. За предыдущие десятилетия тщательной работы антропологи, лингвисты и этнографы собрали детальную информацию практически обо всех народах мира. Огромные массивы информации накоплены биологическими науками о человеке - соматологией, дерматоглификой, одонтологией, палеоантропологией. Первым путём мы прошли - он описан в пятой и шестой главах. Но, увы, число и надёжность этих сведений всё равно оставляют ощущение незавершенности, нехватки. Поэтому вся книга целиком - попытка пойти вторым путем. ОБЪЕДИНЕНИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВ До сих пор исследование массивов данных о популяциях человека протекало параллельными потоками генетика, антропология, лингвистика, этнография, археология изучали каждая свои данные, а потом обменивались общими выводами, сопоставляли отдельные результаты, порой произвольно отобранные. На пути слияния этих параллельных потоков стояла реальная преграда не было технологии единого анализа столь разных признаков, изученных к тому же в совершенно разных популяциях. Преодолеть эту серьёзную преграду и объединить потоки сумела геногеография. Её новые технологии позволяют из самых разнородных данных извлечь общие сведения о генофонде и свести потоки в единое русло. Может быть, столь сложная задача оказалась по плечу именно геногеографии оттого, что она сама комплексная наука, да и создана усилиями нескольких наук. Антропология ввела географический метод. Генетика добавила к нему генетическое мировоззрение и компьютерную технологию анализа карт. Симбиоз географии и генетики - геногеография - позволил выявлять генезис народов, открывать центры их происхождения. Именно здесь объединяются имена ЕМ. Чепурковско- го, АС. Серебровского и НИ. Вавилова. Основатель геногеографии Александр Сергеевич Серебров- ский настаивал на том. что она является наукой исторической, а не биологической Неслучайно, что вопросы истории народов всё больше занимают умы генетиков, особенно в стремительно развивающейся молекулярной генетике. Быть может, именно поэтому вопросы генетической науки сегодня всё чаще оказываются в центре общественного внимания ГЕНОФОНД И ИСКОННЫЙ АРЕАЛ Термин генофонд сегодня чаще используется политиками, журналистами и домохозяйками, нежели в самой науке в сознании общества судьбы народа переплелись с судьбами его генофонда. Мысли о разрушении и вырождении генофонда, о средствах его спасения и оздоровления высказывают не столько уч- ные, сколько общественные деятели и публицисты. Почему же молчат учёные? Потому, что учёный может позволить себе высказаться, только располагая достоверными знаниями. Увы, таких знаний пока немного. Наука, в отличие от публицистики, не имеет права ни утверждать, ни отвергать соображения о том, что кризис, переживаемый обществом и народом, связан с процессами, происходящими в генофонде. Чтобы получить строго научный ответ, необходимы специальные знания, добытые профессиональными исследователями. И геногеографическое изучение генофонда - один из путей добычи таких знаний. Но для этого надо, прежде всего, знать, что такое генофонд, какие его изменения могут стать необратимыми и представлять для него угрозу. И первый шаг к прогнозу будущего генофонда- это обратиться к его прошлому. В древних китайских хрониках варвар виделся как человек, который не помнит прошлого, не думает о будущем. В этой книге мы и пытаемся вспомнить прошлое, запёчатлённое в русском генофонде, раскинувшемся на Русской равнине. С помощью геногеографии мы объединили свидетельства нескольких очевидцев антропологии, классической и молекулярной генетики, фамилий) обустройстве современного русского генофонда. Но весь анализ направленна то, чтобы в современном нам с Вами генофонде различить не веяние новых перемена непреходящие черты истории его сложения. Именно для этого мы изучаем коренное сельское население. Именно поэтому мы ограничиваем рассмотрение исконным, то есть исторически сложившимся ареалом русского народа. Эта территория, охватывая центр Восточной Европы и Русский Север, составляет лишь часть от современного ареала русского населения. Но именно в её пределах сформировался русский народ. Особо подчеркнём - исторический, исконный ареал задан вовсе не генетикой Нет, он определён историческими науками, науками о прошлом. Именно они определяют в каких пределах и на каких землях сложился русский народ. А генетика лишь послушно следует им, исследуя современный генофонд в границах этой исторической территории. При этом исконный ареал мы всегда берём в кавычки, помня, что история дославянского населения на этой-территории на порядок дольше славянского. Генетическая память пронизывает все слои генофонда, все напластования, пришедшие от разных обитателей Восточной Европы. Поэтому предупредим анализируя исконный ареал, мы никогда НЕ говорим об исконно русском генофонде, об исконно русских генах Дело в том, что нельзя какие-то гены привязать к какому-либо народу. Есть генофонд, раскинувшийся в этом ареале и вобравший в себя (как и все другие ге- нофонды) гены многих популяций, живших здесь прежде и оставивших входе многих тысячелетий свой генетический след. Попытка любой привязки гена к народу уже исходно неверна - это просто разные системы координат. Принадлежность к народу определяется самосознанием человека. Генофонд определяется концентрацией генов в исторически определённом ареале. Поэтому в нашем исследовании, говоря о русском генофонде, мы говорим обо всех генах, собранных всем долгим ходом истории в исконном русском ареале и запёчатлённых в нм. А уж какие гены в него попали - это дело истории, не нам судить. МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ Не будите ассоциаций, если неспособны их усыплять. Ежи Лец И ещё два предостережения. Они касаются интерпретации карт в терминах исторических событий. В книге Вы найдёте много карт самых разных признаков- антропологии, генетики, фамилий. И каждая картав чём-то похожа на другие - ведь каждая отражает один и тот же генофонд. Ив тоже время каждая карта неповторима - каждая как бы видит генофонд по-своему. Для того чтобы разглядеть общую модель генофонда в её мелькающих отражениях, в книге использованы специальные технологии. Именно они и позволяют обнаруживать общие черты устройства русского генофонда. Но есть опасность, от которой мы хотим предостеречь читателя - нельзя восстанавливать историю генофонда по карте отдельного признака. Нельзя хотя бы потому, что следующая карта покажет уже несколько иной облик, и рассмотрение генофонда вскоре превратится в рассмотрение калейдоскопа - занятие увлекательное, ноне научное. Чтобы наши опасения стали понятны, поясним печальным, норе- альным примером. Авторитетный специалист в области гуманитарных наук рассматривал сто карт генофонда крупного региона. Каждая карта отражала распределение одного из ста генетических признаков - например, групп крови АВО, резус и многих других. Все карты выглядели по- разному, но каждая карта находила у специалиста историческое объяснение. Одна объяснялась нашествием гуннов, другая - сарматов, третья - походом аланов итак далее. Поскольку специалист обладал широчайшей эрудицией, сразу стало ясно, что как бы причудливо ни распределились гены на карте - им всегда подыщется соответствующее историческое объяснение за многие тысячелетия истории случилось столь много событий и прошло столь много потоков самых разных миграций Число объяснимых карт целиком зависело от богатства ассоциаций, широты интересов и смелости воображения интерпретатора. Мы пытались объяснить ограничения возможностей генетики карта - это лишь вероятностная модель распространения гена данные генетики собраны лишь в разрозненных популяциях для каждого гена изучен свой набор популяций, что и могло привести к различиям между картами на каждый ген мог влиять естественный отбор, искажая печать, наложенную историей множество случайных факторов отражены на картах отдельных генов. Но наши попытки предостеречь в расчёт не принимались. Карта воспринималась не как вероятностная модель распространения гена, не как одно из множества мелькающих отражений генофонда, а как последнее слово модной науки. Поэтому мы сразу предупреждаем читателя, что такой подход не имеет никакого отношения к нашей науке. Да и к истории генофонда - тоже. Для того мы и собрали в этой книге такое множество карт, чтобы иметь возможность объективно сравнить их и извлечь то общее, что реально присутствует в большинстве карт и что подтверждается большинством свидетелей. Лишь эта общая модель, эти общие сквозные черты и несут достоверную информацию об истории и о структуре русского генофонда, его пространственной архитектонике. И второй пример в качестве второго предостережения. Он относится уже не к отдельным картам отдельных признаков, а к обобщённым картам, отражающим общую модель всей совокупности карт. Одни и те же карты таких главных сценариев регионального генофонда независимо обсуждались с четырьмя археологами, изучающими четыре разные эпохи в истории населения этого региона палеолит, неолит, бронзовый век, железный. И каждый из четырёх специалистов говорил - как удивительно Эти карты описывают события именно моей эпохи, именно так в моем временном срезе распределялись основные археологические культуры, именно в этих направлениях мигрировало население Каждый из специалистов был профессионалом высокого класса. Для нас, генетиков, это означало, что нет той единственной координаты времени, в которой возник наш главный сценарий, когда сформировалась наблюдаемая нами пространственная архитектоника данного генофонда. Этих координат может быть несколько. Сходные пространственные структуры как бы наслаивались друг на друга от палеолита до современности. И причина в том, что реально существуют географические структуры, которые в разные времена направляли потоки генов в сходном направлении. По мнению географов чем дольше существовала таили иная территориальная структура, тем она устойчивее и способнее к самовосстановлению. Сколько уже столиц возродилось после разрушения на прежних местах. Караванные пути и почтовые тракты сменялись железными дорогами и авиалиниями на месте деревянных кремлей ныне высятся столичные мегаполисы, но сохранились прежние направления большинства путей и относительное иерархическое значение многих центров. Похоже, что само географическое положение обладает инерцией или потенциальной энергией, которая легко высвобождается и ускоряет развитие на проторённых путях, но тормозит необоснованные новации [Родоман, 1990, с. 42]. Поэтому не отдельная эпоха, культура и племя, а самые разные племена ив самые далеко отстоящие друг от друга времена - от палеолита до средневековья - могли оставить память в современном генофонде, отпечатавшись водной и той же части его ареала след вслед. Но к каким выводам мы бы пришли, если бы положились на своё собственное знание прошлого Или если бы призвали не четырёх, а только одного специалиста по одной из эпох Мы бы получили в высшей степени квалифицированную и аргументированную оценку времени сложения архитектоники генофонда. Но и не заподозрили бы, что существует целый ряд других, столько же аргументированных оценок, выводящих генофонд из совсем иных эпох. Нам кажется, что этот пример может послужить серьёзным предостережением для тех, кто увидит в картах знакомые черты того или иного ушедшего времени. Эти примеры показывают, сколь непроста интерпретация пространственной изменчивости генофонда в терминах времени и исторических событий. Они показывают, как опасно полагаться на ассоциацию с историческим событием, возникающую при первом взгляде на карту - однажды разбуженную ассоциацию потом нелегко усыпить Примеры объясняют и ту осторожность в обращении с прошлым генофонда, которой старались следовать авторы, и которую, как мы надеемся, разделят снами и читатели. m Предмет нашего исследования - русский генофонд- многогранен, и каждый из нас может видеть его по-своему, вкладывать в этот термин свой смысл. Поэтому, чтобы не обмануть ненароком ожидания читателя, перечислим четыре главные особенности нашего взгляда на русский генофонд 1. рассматривая современность, изучать историю 2. думать на языке карты 3. искать единство в разноголосице очевидцев 4. в русском генофонде видеть Генофонд в русских одеждах. Рассмотрим эти четыре особенности подробнее. ИСТОРИЯ Мы рассматриваем только биологические различия между русскими популяциями разных регионов, прич м под углом зрения популяционного генетика. Эта книга обращена лицом не к будущему русского генофонда, а к истории его сложения. Но как генетика читает прошлое в настоящем Ведь всем известно, что генетика пока может широко исследовать лишь современное население, а вовсе не древнее Конечно. Номы специально организуем исследование так, чтобы в современном генофонде увидеть историю его формирования. Именно поэтому мы ограничили анализ пределами исконного исторического русского ареала. Именно поэтому мы изучаем сельское население, а не города - ведь сельское население в прошлом резко преобладало. Именно поэтому мы не рассматриваем группы населения, образовавшиеся в результате недавних миграций. Именно поэтому и процессы урбанизации, и миграции советского или постсоветского периодов специально выносятся за скобки. Поэтому мы и говорим, что наше исследование обращено к прошлому генофонда, к его истории. Живя в современности и не имея машины времени, мы вынуждены изучать современное население. Номы пытаемся сконструировать такой магический кристалл, сквозь который мы увидим в современном генофонде лишь те не эфемерные черты, которые свойственны ему не только сейчас, но ив прошлом. 2. ПРОСТРАНСТВО В книге собраны показания разных наук о русском генофонде. Разнородные данные проанализированы одними и теми же методами и всегда - с акцентом на пространственной структуре генофонда. Подражая известному географу, мы можем сказать что геногеография - субкультура, озабоченная пространством. Поэтому в книге всё внимание сосредоточено не на исходных данных, а на результатах их пространственного видения и анализа. Своеобразие книги в том, что результаты разных наук описаны одними тем же языком - языком геногеографии, который является родным для авторов. 3. СВИДЕТЕЛИ Мы сравнили разные типы данных о русском генофонде, полученных разными науками. Однако их истинный синтез, когда они непросто сравниваются, а как бы сплавляются воедино, и этот сплав рождает новое знание, отсутствующее во всех исходных системах данных - такой синтез оставлен на будущее. Это отдельная большая работа, время которой еще не пришло. Однако уже в этой книге подобраны и приведены данные, которые понадобятся для последующего шага. Например, сравнение русского генофонда сего соседями по Восточной Европе или с народами Евразии в целом. Такие отклонения от темы подобраны именно так, чтобы обрисовать архитектонику той симфонии, которая наиболее полно отразит внутреннее строение русского генофонда. А каждый тип признаков свидетелей- это как тип инструментов (духовых, струнных или же ударных, звучащих в лад при исполнении одной симфонии. 4. ГЕНОФОНД Наконец, надо сразу же признаться, что авторов интересует непросто русский генофонд сам по себе, а пространственная структура Генофонда вообще. Для нас русский генофонд - это вовсе не генофонд титульной нации. Для нас это - Генофонд с русским ликом ив русских одеждах. Любуясь его особенностями, мы всё же пытаемся разглядеть в нём то общее, что есть в любом генофонде любого народа. Поэтому читатель, любящий русскую историю, может быть опечален, не найдя в книге описания интересных деталей русского генофонда, или же интерпретации региональных особенностей в плане любопытных событий русской истории. Иными словами, мы в русском генофонде пытаемся отыскивать общие закономерности для гено- фондов человека. Те, кто рассчитывают найти прямолинейные ответы на животрепещущие вопросы Где гены татаро-монгольского ига или Что сделал Пётр Первый с русским генофондом будут разочарованы. Мы старались задавать русскому генофонду только те вопросы, с которыми он хорошо знаком, и на которые мы можем получить от него ответы на более или менее строгом языке науки. Русский генофонд (хотя авторы люди вполне русские) являлся для нас не единственным, а одним их многих, и, разговаривая с ним, мы хотели что-то понять о генофонде вообще, о генофонде других народов. Все генофонды в равной степени важны и заслуживают внимания. Для нас любой генофонд - в том числе и русский - уникальный, неповторимый, единственный. Но, рассказывая об уникальном русском генофонде, мы стараемся понять, а что же такое Генофонд Поэтому в книге мы выходим далеко за пределы русского ареала - специальные главы посвящены гено- фондам населения Восточной Европы и Евразии. Но ив русских главах, ив методических разделах мы рассматриваем русский генофонд как модельный, как один из многих, как ту грань кристалла, которая ярко проявляет свойства целого. Только поняв общее, можно оценить особенное. 4 Родоман, 1990. ! S Современная география генов является результатом длительного исторического процесса, и когда мы научимся читать то, что записано в образах современного распространения генов, мы сможем прочитать подробную историю ... человечества АС. Серебровский та глава - единственная во всей книге - чисто методическая. Нам пришлось её ввести для того, чтобы изучение русского генофонда не повисло в воздухе - без предыстории, без научных основ, без инструментария. Однако читатель, не любящий общие разделы, может смело пропустить эту главу самые необходимые методы мы в двух словах опишем в тех местах, где они будут применяться а если всё же какие- то термины и понятия окажутся незнакомыми, то можно за пояснениями вернуться к первой главе. Наиболее вдумчивых читателей, которых интересует как это сделано и почему именно так, мы просим время от времени открывать Приложение - в нём приведены методология и доказательства объективности геногеографии. А в этой главе мылишь бегло оглядим общие идеи геногеографии и поясним её основную терминологию. В Приложении изложены с некоторой последовательностью основы геногеографии - к ним стоит обратиться, если возникнет интерес не только к результатам, но и к механизму этой науки. 1.1. ИДЕИ ГЕНОГЕОГРАФИИ Путь в прошлое - Отпечаток истории - Один на всех генах - Пристрастность биологического - Объединяй и властвуй - География генов - География генофонда - История в пространстве - Генетика здоровья - Популяция и ее генофонд - Генофонд и его земля - Генетические процессы - Клеймо биологии, ярмо демографии, иго истории. и покорность генофонда - Маятник поколений - След в пространстве - История не зависит от генов - Гены зависят от истории - Щепки в потоке - Невидим, но занимает место - Становится видим на карте - Летопись, составленная из карт - Не требует переводчика - Где центр мира - Разнообразие народов - Этнические гено- фонды ГЕНОГЕОГРАФИЯ И ПРОШЛОЕ Геногеография способна напрямую связывать генетическую действительность современных поколений с древностью, какой бы глубокой она ни была. Ограничение только в том, что геногеография, идя от современных генов, имеет дело в прошлом лишь с предшественниками именно этих генов. Иными словами потухшие линии, угасшие генофонды, не оставившие потомков, геногеография не обнаруживает. Нов этом ограничении заключено очень важное преимущество геногеографии в прошедших временах она открывает не вообще всё, что в них существовало, а лишь то, что генетически проросло в современность. Ив этом её важное отличие от палеоантропологии и археологии геногеография точно знает, что анализируемые ею древние популяции оставили потомков в нашей современности. Геногеография реконструирует именно те группы древнего населения, которые по историческим обстоятельствам сумели передать свои гены в генофонд современных поколений. Вот почему геногеография может служить новым источником исторической информации. Мы уже упоминали во Введении, что основатель геногеографии АС. Серебровский считал её наукой исторической, а не биологической. Геногеография, используя биологические маркёры, исследует сих помощью географическое отражение исторического процесса. Однако каждый отдельный ген в своей географии запечатлевает, кроме общей для всех генов исторической судьбы популяции, ещё и запись о своей собственной биологической истории, связанной сего личными обязанностями в отношении организма и взаимодействия с внешней средой. Поэтому, чтобы избежать такого искажения исторической информации, свойственного каждому отдельному гену, надо подняться на более высокую ступень геногеографического анализа - анализа не отдельных генов, а их совокупности. Здесь уже полностью реализуется замечательное свойство генов - свидетельствовать об исторических процессах. Если со средой (внешней или внутренней) гены взаимодействуют по-разному, то для исторического процесса все гены одинаковы. Можно даже сказать - одинаково безразличны, так как не имеют отношения ник содержанию, ник направлению исторического процесса. Гены вовлекаются в него не сами по себе, а через своих носителей - членов популяции, которые являются, прежде всего, носителями культуры. Поэтому гены вовлекаются в исторический процесс, как шепки в потоки позволяют следить за потоком истории сколь N угодно долгое время, будучи сами вечными в масштабе исторического времени. Поэтому надо только найти способ следить сразу за множеством генов, отслеживая не их индивидуальные биологические особенности, а именно ту общую историю, перед которой они все равны. Геногеография заменяет отслеживание во времени наблюдением в пространстве, а обобщённые (синтетические) карты позволяют отслеживать одновременно микроэволюци- онные траектории множества генов. Чем больше и чем более разных генов включено в синтетическую карту, тем надёжнее она восстановит географию исторического процесса в ареале генофонда. ГЕНОГЕОГРАФИЯ + ГЕНОФОНД Понятие геногеография ввёл русский ученый АС. Серебровский ещё вначале века [Серебров- ский, 1928, 1930]. Рассматривая распространение генов в земном пространстве, геногеография осуществляет переход из микромира генов в макромир планеты. При этом геногеография обнаруживает длительно сохраняющиеся запасы генов, в которых АС. Серебровский призывал видеть такое же естественное богатство, как в запасах нефти, золота, каменного угля и других невосполнимых природных ресурсов. Этот невосполнимый генетический запас Серебровский обозначил термином генофонд [Серебровский, 1928], иве годы это понятие уже было перенесено Ф. Г. Добржанским ван- глоязычную литературу в форме gene pool [Dobzhansky, 1937]. Таки вошли в науку геногеография и генофонд рука об руку, как неразрывно связанные понятия основной задачей геногеографии стало изучение генофонда. Сопряжённые понятия геногеография и генофонд предназначались АС. Серебровским для решения проблемы, находящейся на стыке генетики, эволюционной биологии, географии и истории Се- ребровский, 1928, 1930]. Беда в том, что понятия генофонд и геногеография, введённые в науку АС. Серебровским [1928, 1930] как нераздельное целое, были разведены печальной историей генетики нашей страны. Живя собственной раздельной жизнью, они, как днища старых кораблей, обросли собственными ассоциативными рядами, и теперь попытки их воссоединения порождают громоздкие конструкции понятий и слов (например «... геногеографическое изучение генофондов народонаселения. Насильственное разлучение понятий геногеография и генофонд привело к совершенно разной их научной судьбе. Понимание генофонда как основы популяционного уровня жизни сохранилось лишь в отечественной науке, да ив ней постепенно вытеснилось понятием генетической структуры популяции. С перенесением жена англоязычную почву проблемное содержание, заложенное АС. Се- ребровским, утратилось. «Gene pool» стал скорее маловыразительным образом, чем обозначением глобальной научной задачи. Но самое печальное, что и на томи на другом пути, утратилась исходная и необходимая связь геногеографии и генофонда, их идей, понятий и проблем. Изучение генофонда превратилось в генетико-статистический анализ свойств популяции. НД8Н ГШГ£ШФНН У Геногеография, замкнувшись в себе, превратилась в географию лишь генов, ноне генофонда. География генов и география генофонда - совершенно разные понятия. Разные хотя бы потому, что ареал есть неотъемлемое свойство генофонда, но никак не гена. Ген в общем случае вечен (пока с ним не случилась мутация, и уже поэтому он не может быть постоянно сопряжён с ограниченным в пространстве и времени популяционным ареалом. География гена может передать лишь отдельные сюжеты из жизни генофонда- правда, наиболее драматичные, когда ген на какое-то время оказывается «пленён» пространством. Такое может случиться впору перехода единичной мутации в состояние популяционного полиморфизма или же при возникновении столь сильной зависимости от факторов среды на определённой территории, что ген становится приуроченным к ней. Этот сюжет обычно особенно привлекает внимание, поскольку здесь география приоткрывает физиологию действия гена вор- ганизме Козлов и др, 1998; Limborska et al., 2002]. Но недаром АС. Серебровский, относя генетику к наукам физиологическим, исключал геногеографию из их числа. Он считал геногеографию особой отраслью исторического знания. И причина, по нашему мнению, в том, что география гена необходима, ноне достаточна для географии генофонда. Геногеография, даже обращаясь к отдельным генам, исследует общую проблему - проблему генофонда, то есть факторов, условий и истории его формирования. География по отношению к человеку есть нечто иное, как История в пространстве, подобно тому, как История является Географией во времени [Реклю, 1906, с. Это ясное и элегантное выражение принципа эргодичности, то есть взаимозаменяемости пространства и времени, как нельзя лучше отражает понимание геногеографии как истории генофонда, неотделимой от естественной и общественной истории популяций человечества. ПОПУЛЯЦИЮ ЧЕЛОВЕКА можно определить как относительно обособленную группу населения, которая исторически сложилась на определённой территории и воспроизводит себя в границах этого исторического ареала из поколения в поколение. Это нестрогое и невнятное определение позволяет привлечь внимание к крайне важному моменту для популяционной генетики популяция - это непросто случайная группа людей например, газетное выражение популяция роддома номер шесть - к популяционной генетике никакого отношения не имеет. Нет, популяция - это особый, исторически сложившийся, и главное - стабильный су- перорганизм, живущий в конкретных рамках исторического времени и географического пространства. В этих же рамках времени и пространства существует и генофонд популяции. ГЕНОФОНД ПОПУЛЯЦИИ- вся совокупность генов, которыми она обладает - имеет свой географический ареал, свои географические и историко-культурные границы. Эти границы, конечно жене представляют собой непроходимые заборы - сквозь них проходят потоки генов, но они не столь интенсивны, как внутри границ ареала. Эти границы плывучи, текучи, неоднозначны, но при этом абсолютно реальны их можно обнаружить и зафиксировать, например, изучая структуру брачных миграций. Поэтому генофонды разных популяций неизбежно различаются друг от друга. Генофонд обладает свойством изменяться в поколениях. Поэтому необходимо всмотреться не только в устройство генофонда на данный момент времени, но ив те генетические процессы, которые формируют и реформируют генофонд. И здесь геногеография смыкается с демографией, экологией и географией населения, с антропологией, этнологией, археологией и историей народов, то есть с целым рядом сфер не только естественного, но и гуманитарного знания. ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В генофондах и малых популяций, и всего человечества непрерывно происходят генетические изменения. Даже одно и тоже поколение в период своего нарождения ив период ухода из жизни по генетическому составу не тождественно само себе. Причина - в связи жизнеспособности людей сих генотипами. Лишь в случаях внутриутробной гибели и ранней детской смертности эта связь проявляется зримо, чаще она улавливается лишь статистически. Обладатели разных генотипов при прочих равных условиях имеют неравную вероятность дожить до одного итого же возраста. Ещё большие изменения в общем составе генофонда производит неравная рождаемость - разная вероятность для разных генотипов воспроизвести себя в поколениях. По параметрам рождаемости отличаются разные семьи даже водной популяции, отличается городское население от сельского, отличаются разные районы страны друг от друга, отличаются, как все мы знаем, разные народы. Так что урбанизация, миграции, экономические условия, образ жизни, традиции вызывают неравный прирост разных частей генофонда и тем самым меняют общие характеристики генофонда от поколения к поколению. Изменения в составе генофонда как бы покорно следуют за всеми другими изменениями, в том числе в социально-экономической и культурной сферах жизни населения. Отбор и обусловленные культурой изменения в рождаемости- это лишь самая очевидная поверхность тех глубинных генетических процессов, которые приводят к становлению, развитию или гибели генофонда. Основная цель популяционной генетики - изучить эти генетические процессы. ВРЕМЯ Время, в котором свершаются генетические процессы в популяциях, неторопливо - оно измеряется поколениями. От поколения к поколению происходят генетические изменения, которые и накапливаются в генофонде. Поэтому генофонды популяций, даже имеющих единое происхождение и единый прагенофонд, под действием таких медленных, но неумолимых изменений, начинают генетически удаляться друг от друга. Генетические изменения рано или поздно проявляются в различных свойствах населения, в том числе ив его антропологическом своеобразии. Понятно, что проследить течение генетического процесса во времени весьма затруднительно для исследователя. Вся его исследовательская жизнь слишком коротка она укладывается между двумя-тремя взмахами маятника, отмеряющего время популяции. Однако можно вполне успешно вести «отсчёт от обратного N регистрировать ход генетического процесса по современному воплощению тех его итогов, которые оказались запёчатлёнными в географическом пространстве. Почти всё, происходящее на Земле во времени, оставляет свой след в географическом пространстве. И изменения, происходящие в генофонде народонаселения, - не исключение. Их след оставлен нам в неоднородном, иногда удивительно упорядоченном, а иногда причудливо сложном распределении человеческих генов в ареале генофонда. Чтобы правильно читать эти следы, надо представлять характер причинно-следственных связей. Истоки генетического процесса уходят вглубь тысячелетий. Входе истории изменение социальной среды вызывает изменение важнейших генетико-демографических параметров воспроизводства населения (изоляция, миграция, инбридинга через эти параметры уже воздействует и на генетическую структуру популяций. Именно поэтому мы исходим из аксиомы, полагающей, что генофонд популяции несет на себе печать исторического процесса, ведёт его генетическую летопись (с присущими всем летописям искажениями, упущениями и ремарками, но генофонд сам непосредственно не направляет и не детерминирует этот исторический процесс. Ещё раз подчеркнём. Гены, как щепки в потоке истории, указывают (маркируют) её основное русло, водовороты и заводи - носами гены не определяют ход истории популяции. Разумеется, существует и обратная связь. Сложившиеся в опре- делённой социальной и природной среде особенности генофонда адаптированы именно к этой среде. И поэтому при расселении, колонизации, любом ином изменении среды популяция заплатит меньшую цену, избирая внешние условия близкие к тем, в которых она формировалась. ПРОСТРАНСТВО Если отразить генетические характеристики популяций на географических картах, то окажется, что в пространстве они распределены не хаотично. Увеличение и уменьшение частоты встречаемости генов происходят более или менее плавно, так что не отдельные географические точки, а целые области пространства характеризуются сходными значениями генных частот. География распространения генов в населении является итогом и зримым пространственным воплощением тех генетических процессов, которые нам трудно проследить во времени. Так геногеография становится инструментом познания структуры генофонда и его истории. Генофонд - реальный земной объект. Хотя и невидимый нив какие приборы, он имеет определённые физические параметры, свою собственную структуру, занимает достаточно чётко ограниченное пространство - ареал. В нём он распределён с определённой плотностью, и состав генофонда порой явственно меняется при переходе от одного популяционного ареала к другому. Географическое картографирование генофонда - единственный способ своими глазами увидеть этот объект в зримых образах карт разглядеть процессы, протекающие в генофонде. Конечно же, геногеографические карты имеют и прикладное значение. Например, они могут указывать районы с повышенным генетическим риском заболевания или концентрации генов, важных при переливании крови, трансплантации органов и тканей. Перед Ф" НН5ТРШНТАРИЙ Г8НФГ80ГРЛФИИ © демографами такие карты могут раскрыть генетические последствия социально-демографических процессов, а археологами этнографам - помочь обнаружить наиболее любопытные районы для поиска исторических корней современного населения. Геногеографическая информация может приобрести большое значение при использовании трудовых ресурсов. Геногеографические карты нужны и при решении задач криминалистики, спорного отцовства, идентификации личности и других практических целей - они количественно оценивают вероятность встретить тестируемый ген в данной точке пространства. Но всё же главные и блестящие возможности геногеографии видятся нам виной, непрактичной сфере в разработке тех фундаментальных проблем, которые лежат на стыке естественных и гуманитарных наук, приоткрывая нам знание о самих себе - об истории племён и народов, о путях формирования современного населения, о его генетической адаптации и здоровье. С помощью геногеографии историки, этнографы, археологи получают в руки карты географического распространения своеобразных исторических памятников - генофон- дов. Гены не детерминируют историю, но выступают как свидетели истории. С помощью геногеографии мы можем прочитать генетическую летопись исторических событий, а карты являются страницами таких летописей. Важно то, что геногеография непросто увеличивает объём научной информации, а упорядочивает и преобразует эту информацию так, что она становится легко читаема и доступна для самого широкого круга специалистов. Современная геногеография строит компьютерные карты и проводит их компьютерный анализ. И это не дань моде, а необходимость и условие масштабного геногеографического исследования, результаты которого, к тому же, оказываются доступными для специалистов из смежных областей. НАРОДЫ Результаты изучения генофондов мира оказались куда более неожиданны и впечатляющи, чем можно было бы предположить даже в самой острой, но непрофессиональной дискуссии о генофонде. Не в пылу полемики, а в результате специально проведённого анализа генофондов народов всего мира, мы можем сегодня утверждать, что именно генофонд Северной Евразии (основную часть которого составляет Россия) сохраняет в себе максимум характеристик общечеловеческого генофонда. Такого сходства с генофондом человечества нет нив одном другом генофонде коренного населения мира Бала- новская, Рычков, 19906; Balanovska, 2001; Балановская, 2004]. Если основываться только на этих свойствах и на минуту забыть, о сколь северной окраине ойкумены идёт речь, то можно было бы подумать, что мы имеем дело с некой самой центрально расположенной частью мировой суши или же с прародиной человечества. Но поскольку первое предположение неверно, а второе невероятно, тотем самым мы стоим перед самой настоящей загадкой, представляющей серьёзную научную проблему. В генофонде населения Северной Евразии сохранена наибольшая часть мирового генетического разнообразия (см. подробно Приложение Но какие силы поддерживают это разнообразие Ведущим фактором оказался не некий элемент природной среды, а этносы, народы. Специально проведённый анализ показал, что именно этническое разнообразие, то есть разнообразие народов, возникавших в пределах Северной Евразии на протяжении всех прошедших тысячелетий, хранит основную часть межпопуляционного генетического разнообразия [Балановская, Балановский, 1999; Балановская, 2004]. И потому изучение происхождения народов и их истории оказывается неотделимо от темы геногеографического изучения генофонда. 1.2. ИНСТРУМЕНТАРИИ ГЕНОГЕОГРАФИИ  перейти в каталог файлов | Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |