Барская Н.А. Сюжеты и образы древнерусской живо... Сюжеты и образыдревнерусскойживописи
 Скачать 14.65 Mb.
| Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |
| 26 Введение Богородицы во храм Таблетка. Рубеж XV—XVI веков. НГОМЗ. Новгород. 27 Введение Богородицы во храм Икона из Кирилло-Белозерского монастыря. 1497 г. КИХМ. Кириллов 57 Праздники копии доносят до нас этот образ, созданный в ту эпоху, когда искусство удивительно умело раскрывать заключенное в реальном, преображающее его таинственное духовное начало. Фреска Введение во храм Пресвятой Богородицы занимала в Волотов- ской церкви большую часть северной стены, и ее естественно делило на две части узкое окно. Справа от окна, на фоне увитого парящим велумом оставленного дома Марии, были изображены юные девы, ставшие, по приказу Иоакима, по пути его дочери в храм. Легкие и нежные, окутанные струящимися розово-лиловыми одеждами, похожие на тонкие, длинные свечи в их руках, встают они как подлинный образ чистоты, воздающей честь «пречистой Марии». И захватывающе, пронзительно выражение постижения тайны на их юных, неправильных, пронизанных трепетным светом ликах. А впереди, слева от окна, там, куда устремлены взгляды дев, Захария- первосвященник встречает у ворот храма юную Марию и идущих за ней родителей. Мария изображена в привычных, узнаваемых одеждах Богородицы, тем- но-вишневым мафорием покрыта ее голова, но по-детски мал ее рост и округл лик. Стремительно ступает она насту- пень храма. Очерченные необычайно широким абрисом фигуры склонившихся над ней первосвященника, отца и матери словно защищают собой девочку. А их обращенные друг к другу лики полны напряженной, взволнованной мысли, во всеоружии опыта и любви постигают они таинственную драгоценность этой юной жизни. И как подтверждение этой высокой тайны, за спиной Захарии подымается над всем изображением восседающая на ступени жертвенника малютка Мария, принимающая пищу от ангела. В ее лике, во всем ее облике как бы своего предела достигает та нежная, детская чистота, которой наделены девы, ив соединении с этой детской чистотой особенно выразительна серьезность лика, торжественный жест, которым простирает она руку к ан- гелу. Широко изображалось Введение во храм Пресвятой Богородицы ив иконописи до наших дней дошли иконы на этот сюжет уже начиная с XIV столетия. Здесь событие, изображенное с помощью того же устойчивого канона, обретало несколько иной оттенок, чем во фресках, особенно отчетливо выступивший в иконах классического XV века. Вот два произведения этого столетия созданная московским мастером в 1497 г. икона Введение во храм из Кирилло-Белозерского монастыря и икона из Софийских святцев (новгородская таблетка). Серебряной басмой (прочеканенной серебряной пластиной) покрыт фон изображен свет вечности на кириллов- ской иконе и золотом — на новгородской таблетке. Окруженные этим свечением вечности, нешироко развертываются, как во фресках, а представлены на обеих иконах сжато, емко — ив самой этой емкости уже таинственны процессии, ведущие Марию во храм. Чудесно соединяются вместе их начальный и конечный пункты слева в виде различных по форме, нов обоих случаях прекрасных башен встает покинутый дом Иоакима, а справа, соединенный с ним стеной и перекинутым велу- мом, подымается стройный Иерусалимский храм. Слиты воедино и все действия, происшедшие на этом путина обеих иконах еще идут, выходя из дома, девы, ступают Иоаким и Анна, но уже пришла в храм, достигла цели, спокойно стоит встреченная Захарией Мария. Воплощая окончательную 58 Сюжеты и образы древнерусской живописи цель, подлинный итог этой процессии, в ее облике чудесно проступает, доминирует будущее лишь рост ее безусловно свидетельствует о детском возрасте, а лик, одежда, поза — привычные черты Богородицы, того живого храма, который, на радость людям, вводится здесь в храм рукотворный. Еще раз напоминая этот главный, высокий и радостный смысл события, Мария, принимающая пищу от ангела, на обеих иконах предстает в величавом облике Богородицы. Серьезны, но спокойны и светлы лики всех участников события, размышляющих над светлой тайной, и ее открывшаяся им радость пронизывает собой строй обоих произведений. Эта радость ив торжественном ритме самих шествий, особенно подчеркнутом на кирилловской иконе, ив красоте архитектуры, ив праздничном подборе цветов, хотя новгородский мастер строит его на соединении золота с алыми зеленым, а кирилловский холодное сияние басмы дополняет синими и винно-красными тонами. Русская иконопись ив дальнейшем стремилась воплотить в образах Введения во храм Пресвятой Богородицы идею соединения двух храмов, сохранить в людской памяти то истолкование события, которое составляет лейтмотив посвященного ему празд- ника. Образы Благовещения Пресвятой Богородицы Благовещение — принесение архангелом Гавриилом благой вести Деве Марии о рождении, о воплощении от нее Спасителя — этого важнейшего, согласно христианскому вероучению, события на пути спасения рода людского. В честь этого события с древнейших времен весной, 25 марта (7 апреля — по новому стилю, справляется праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, входящий в число двунадесятых. Широко и разнообразно (в стенных росписях, в иконописи) изображалось поэтому Благовещение в древнерусском искус- стве. О событии Благовещения рассказывает только один из авторов Евангелия евангелист Лука. Это повествование, дополненное деталями из апокрифа, и легло в основу живописных изображений. Евангелист Лука повествует, что был послан архангел Гавриил к Деве, обрученной мужу, именем Иосиф, из дома Давидова; имя же Деве Мария. Явившись к Марии, архангел сказал ей: «Благословенна Ты между женами, Ты обрела благодать у Бога и вот зачнешь во чреве и родишь Сына, которому дашь имя Иисус. Сын этот, как продолжал ангел, будет велики наре- чется Сыном Всевышнего, и Царству Его небу- дет конца. В ответ на слова ангела Мария спросила Как будет это, когда я мужа не знаю?» И ангел ответил ей Дух Святой найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим». И тогда Мария сказала Се, Раба Господня да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее ангел заканчивает свой рассказ еванге- лист. Дополняя Евангелие, «Протоевангелие» сообщает, что Мария, жившая в доме Иосифа, была избрана первосвященником в числе семи дев для изготовления храмовой завесы ей поручено было прясть настоящий багрянец и пурпур. Именно за этой священной работой, согласно апокрифу, застает ее посланный к ней архангел. Сначала лишь его голос, приветствующий ее, слышит Мария, вышедшая из дома с кувпгИном почерпнуть воды из колодца. А когда, испуганная и потрясенная, она возвращается в дом и, взяв пурпур, вновь начинает прясть его, передней предстает небесный посланец и произносит тесло- ва благой вести, о которых рассказано в Евангелии Праздники Благовещение. Начало XVI века. ЦМИАР. Москва (Фрагмент царских врат.) 29 До наших дней дошли образы Благовещения начиная с самого раннего, домонгольского периода древнерусского искусства. Ив их числе не только фресковые изображения, сохранившиеся в храмах той эпохи. На сюжет Благовещения написана одна из немногих сохранившихся домонгольских икон Благовещение Устюжское, принадлежащая сейчас Государственной Третьяковской галерее, датируемая веком. Свое имя эта икона, созданная, очевидно, новгородским художником, получила в связи с легендой, что ее вывез в Москву из Устюга в XVI веке Иван Грозный. И с этой древнейшей и знаменитейшей русской иконы естественнее всего начать рассказ об образах Благовещения в искусстве Древней Руси. В основе Благовещения Устюжского лежит очень простой и очень древний извод, восходящий даже не к византийскому, а к раннехристианскому искусству. Крупно, в полный рост, почти вовсю высоту иконы изображены здесь оба участника события принесший весть архангел Гавриил и принявшая ее Богородица. Никаких предметов и деталей, обозначающих 60 Сюжеты и образы древнерусской живописи Благовещение Устюжское. Икона. XII век. ГТГ. Москва. 30 место действия, ничего отвлекающего от них внимания здесь нет. Спокойно, недвижимо стоит архангел Гавриил, опущены его золотые крылья. Но он чуть повернулся к Богородице, и его правая рука поднята в жесте обращенного к ней благословения — как безусловный и ясный знак принесенной им вести, переданной благодати. Прямо перед собой смотрит стоящая на невысоком подножии Богородица, но голова ее наклонена в сторону архангела Гавриила в знак того, что внимает она принесенной им вести, обретает принесенную им благодать. И как зримый итог этого обретения — изображен на ее груди, поверх складок мафория, обнаженный младенец, на которого ука- зует она правой рукой. И через эту указующую кисть перекинута алая нить пряжи кудель Мария держит в левой руке — как таинственное прядение из материнской крови плоти младенца истолковывалось то прядение ею пурпура, о котором говорит предание. Вверху, над архангелом Гавриилом и Марией, в синем небесном сегменте» изображен сидящий на алых херувимах Вседержитель с ликом Иисуса Христа, но с седыми волосами — Ветхий День- ми, и синий луч, нисходящий на Богородицу Дух Божий, идет от него и касается ее плеча. Но эти жесты и знаки делает предельно выразительными сам почти непередаваемый словом облик архангела Гавриила и Марии. Поистине исполненными благодати предстают на иконе и златовласый, могучий, большеглазый архангел Гавриил в сияющих медвяно-голубых одеждах, принесший весть, и величаво кроткая Богородица, благодать принявшая. Необычайно кратко и емко передает «Благовещение Устюжское» самую суть евангельского рассказа о принесении благой вести. Древняя икона завораживает раскрывающимся в своей потаенной глубине светлым чудом. Благовещение — событие, которое древние песнопения называют спасения нашего главизной», обязательно изображалось на царских вратах главном входе в алтарь, в святая святых церкви. Среди множества сохранившихся до наших дней изображений одно из замечательнейших — Благовещение на царских вратах церкви села Кострицы, принадлежащих сейчас Центральному музею имени Андрея Рублева. Это Благовещение, созданное блестящим новгородским мастером в самые первые годы столетия прекрасный образец того, как изображало это событие русское искусство на исходе классической поры своего развития. В основе образа на ко- стрицких вратах лежит древний, унаследованный еще от Византии, и очень 61 Праздники Благовещение у кладезя. Фреска собора Св. Софии в Киеве. XI век. 31 любимый русскими мастерами извод, где, следуя тексту «Протоевангелия», Благовещение происходит в самом доме Иосифа. Так, как принято было в русской иконописи, представлен здесь этот домна фоне мягкой золотистой охры подымаются стройные, легкие, пронизанные светом светло-зеленые и нежно-желтые башни и стены, перевитые алым вел умом. И передними (а значит, внутри них) развертывается действие. Стремительно идет к Богородице несущий ей благую весть архангел Гавриил. В мощном движении вскинуты назад его крылья, взвиты концы одежд. Обозначая широкий шаг, ослепительно сверкает на алом плаще белильный пробел. И словно воплощая итоги суть этого движения, простерта к Богородице окутанная светоносными одеждами благословляющая рука. Богородица представлена сидящей наседали- ще спиной к архангелу Гавриилу, но именно это дает возможность мастеру особенно полно передать ее ответ на принесенную весть. Резко она повернула назад голову, внимая чудесной вести, и это движение читается в гибком контуре ее покрытой темно-вишневым мафорием фигуры, вторят ему и трепетные складки ее нежно-зеленого па- лиума. В изумлении от услышанного подняла она правую руку, но одновременно ладонь этой руки широко распахнута и тем самым обращена кар- хангелу в жесте, который издревле понимался как жест приятия благодати». И делая это приятие особенно выразительным, словно продолжая движение архангела, пересекает раскрытую ладонь алая нить пряжи и, прочертив темный мафорий Богоматери, круглым Благовещение у кладезя. Фреска Рождественского собора Ферапонтова монастыря. 1502—1503 гг алым клубком спокойно ложится ей на колено. Исполненным энергии предстает на кострицких вратах и принесение благодати, и ее приятие, в величавой позе Богородицы слиты, сплавлены, наполняя ее внутренним движением, все оттенки чувств, которые, согласно преданию, пережила она в Благовещении. И эта энергия преображает даже окружающий неодушевленный мир. Не только прекрасен и светел дом Иосифа, но и вторят формам движущейся фигуры архангела Гавриила встающие за ним башни и стены, и повторяет сложный ракурс фигуры Богородицы стоящая за ней прекрасная, увитая велумом башня. Извод, лежащий в основе Благовещения на кострицких вратах, стал со временем наиболее распространенным Сюжеты и образы древнерусской живописи изводом изображения этого праздника на Руси. Причем художники не только изображали принесение благой вести на фоне палат, в доме Иосифа. Как правило, идущим к Марии, движущимся к ней с благой вестью предстает архангел Гавриил. Часто используют мастера и выразительную позу Марии. И даже внося какие-либо оттенки в этот изводили используя вариант, более близкий к древнему «Благовещению Устюжскому», стремились художники передать тот отзвук, который вызвало во внешнем мире Благовещение, око- тором говорили песнопения, что оно «от века таинственно явление». Рассказ апокрифа о Благовещении сообщает, что первый раз Мария слышала обращенное к ней ангельское приветствие, выйдя из дома почерпнуть воды из колодца. Это событие также сделалось предметом изображения в живописи, получив название Благовещение у кладезя. Благовещение у кладезя обычно не изображалось отдельно, так как оно не несло всей полноты представлений о принесении благой вести. Оно изображалось чаще всего в стенописи как дополнение к существующему здесь собственно Благовещению. Благовещение у кладезя сохранилось в росписях храма Св. Софии в Киеве. Потерт на древней фреске округлый колодец, но цела фигура Марии и полуфигурка летящего над ней и отделенного небесным сегментом и тем самым невидимого архангела. Лишь чуть повернута к летящему голова Богородицы, торжественно поднята ее рука, и весь облик ее дышит спокойным величием — величием благословенной между женами, достойной приятия благодати. Есть Благовещение у кладезя ив знаменитых росписях Ферапонтова монастыря, созданных в 1502 г. великим русским художником Дионисием 63 Праздники и его сыновьями. Розовые стены и светлые башни изображают здесь покинутый Марией дом Иосифа, ау белого колодца стоит она сама. Стремительно откинулась она от парящего над ней благословляющего ангела, гибкие линии, описывающие ее легкую фигуру, делают необыкновенно выразительным это движение. Мотив потрясения чудом, звучащий в полных изображениях Благовещения этого времени, развивает и дополняет ферапонтовское Благовещение у кладезя». Образы Рождества Христова Рождество Христово — рождение, воплощение, приход в мир Спасителя одно из важнейших событий евангельской истории. Праздник в честь него, справляемый 25 декабря (7 января по новому стилю, входит в число двунадесятых, любимейших народом праздников. Естественно поэтому, что древнерусское искусство на всем пути своего развития изображало Рождество Христово, художники разных поколений созидали его живущий в вечной памяти образ. Рождество Христово описано в Евангелии о нем повествуют, дополняя друг друга, два евангелиста — Матфей и Лука. Кроме того, в Палестине и прилежащих к ней странах существовали многочисленные апокрифы, предания о рождении и детстве Иисуса Христа. Наиболее достоверными считались те предания, которые вошли в «Протоевангелие»; дополненный ими евангельский рассказ и стал основой для изображения Рождества Христова в искусстве. Евангелие говорит о Рождестве Иисуса Христа как о событии, исполненном величавой тайны. Его предсказывали людям древние пророки: «благую весть о том, что у нее родится, что от нее чудесно воплотится Сын Божий, приносит Деве Марии посланный к ней архангел Гавриил. Но пришедший в мир, воплотившийся Боги Сын Божий принимает всю полноту человеческого естества, все сопряженные с этим естеством муки и унижения, он обретает, как говорили в древности, «зрак раба. И немногословный текст Евангелия точно и ясно рисует не только лишенную всяких атрибутов величия, но отмеченную почти убогой простотой обстановку рождения Спасителя. Будущая Мать Иисуса Христа, Дева Мария, выйдя из храма, где она росла, живет в семье своего обручника Иосифа, который, хотя и принадлежит к знаменитому роду Давида, но по профессии простой плотник. В то время в Палестине, входившей в состав Римской империи, власти объявили перепись населения, причем каждый должен был пройти ее в том месте, откуда происходит его род. И Иосиф, взяв с собой ожидавшую ребенка Марию, отправляется из Назарета, где он в то время жил, в Вифлеем, город рода Давидова. В Вифлееме плотнику Иосифу и Марии не находится места в гостинице, и они вынуждены остановиться под городом, на поле, где пастухи держали ночную стражу, тестере- гли свои стада. И здесь, на этом поле, в пещере, как уточняет «Протоевангелие», где был заброшенный хлев совершается Рождество Христово, Мария рождает сына. И первой его колыбелью становятся ясли—кормушка для скота: сюда, спеленав, кладет мать новорожденного. Но этому событию, свершившемуся в убогой простоте, в пустынной тиши и тайне, радуются вышние силы, прославляют его сошедшие на землю ангелы. Начинает постепенно раскрываться его величие и людям. Один из ангелов сообщает о свершившемся пастухам, которые пасут скот неподалеку от пещеры, и они вместе со стадами приходят первыми поклониться младенцу. Ас востока на поклонение спешат умудренные в книжных пророчествах жрецы — волхвы. Их ведет зажегшаяся в ту ночь необыкновенно яркая звезда, которая останавливается прямо над пещерой, над новорожденным. Пришедшие волхвы приносят ему драгоценные дары — золото, ла- 64 Сюжеты и образы древнерусской живописи дан, миро. Апокриф называет в числе свидетельниц Рождества еще двух женщин—повитух, позванных Иосифом. Помощь их оказывается ненужной, так как чудесное рождение было безболезненными Мария сохранила в нем девическую чистоту. Изображать Рождество Христово начали очень рано, еще первые, гонимые христиане в катакомбах Рима. Истечением времени византийское искусство выработало стойкий канон, унаследованный от него и искусством Древней Руси. Канон, позволяющий соединить вместе все эпизоды предания о Рождестве, представить его в той сути, в которой живет оно в людской памяти и торжествуется в ежегодном празднике. Образец этого древнего, пришедшего на Русь канона миниатюра конца XI века, украшающая созданное в Константинополе рукописное Евангелие. Прямо посреди листа — черный проем пещеры. Но художник не ведет в него, а пользуется тридиционным византийским приемом представлять происшедшее внутри предмета, изобразив его вовне, передним. Он изображет на черном фоне пещеры ясли со спеленутым младенцем. Рядом с яслями не лежит, а торжественно восседает Богородица — ведь чудесное рождение не доставило ей мук, не утомило ее. Потрясение от свершившегося выражено на ее лице, легко и трепетно касается она рукой изголовья Сына. В кормушку, ведь пещера заброшенный хлев, заглядывают воли осел — символ двух народов иудейского и языческого, которым равно принес спасение Иисус Христос, а рядом пасутся стада — символ всей земной твари, на которой тоже должно отозваться рождение Божьего Сына. Высоко над пещерой, у самого поля миниатюры, сияет яркая Вифлеемская звезда, и сноп света от нее, прорезая тьму, падает прямо на лежащего в яслях новорожденного. Рождество не свершается внутри пещеры уже свершенное, оно словно выходит из ее тьмы, раскрывается в своем высоком и таинственном смысле. А вокруг пещеры горы и уступы, прочерченные резкими линиями, освещенные трепетным светом. Это непросто поле и холмы, окружающие заброшенную пещеру под Вифлеемом, а земная твердь, в недрах которой свершилось Рождество. На этих уступах и горках, на этой земной тверди располагаются легкие фигурки всех участников события, всех свидетелей свершившегося, объединенных общей причастностью к открывающейся великой тайне. У ног Богоматери сидит погруженный в глубокую думу Иосиф. Прямо над ним, у самой вершины подымающейся над пещерой горы, поют радующиеся ангелы, печать потрясения лежит и на их ликах. А один из них, ступая по склонам, идет к изумленным пастухам, одетым в шкуры, и, простирая к ним руку, сообщает о свершившемся. Внизу две повитухи купают еще раз изображенного младенца, вводят его тем самым вкруг обычной жизни и, подняв на руках, словно являют его миру. И над всем этим мерцает золотой фон, льется негаснущий свет веч- ности. Нам известны сейчас очень древние русские изображения Рождества Христова. До уничтожения фашистами знаменитой новгородской церкви Спаса Нередицы была цела написанная в ней в XII веке фреска на этот сюжет. Есть «Рождество Христово ив созданных тогда же росписях псковского Мирож- ского монастыря, сохранившихся до наших дней. Замечательное изображение этого сюжета, выполненное золотой наводкой на меди, есть и на Златых вратах XIII века из Рождественского собора в Суздале. Один-два века — не 65 Праздники очень большой срок для древнего искусства, и произведения эти не только следуют тому же канону, что ими- ниатюра константинопольского Евангелия, в способе изображения события, в подборе и расположении его участников, но они близки к ней и самим характером образа. Эти древнейшие русские изображения Рождества Христова пронизаны духом торжественной, величавой тайны. Византийский канон в своих главных чертах оставался неизменным во всех русских изображениях Рождества Христова, но иные, до них неведомые грани события открывали на его основе русские художники. Особенно ярко эта только им присущая новизна выступала в произведениях XV столетия, среди которых безусловно выдающееся место занимает икона Рождество Христово, созданная вначале этого века московским мастером, принадлежащим к кругу Андрея Рублева, и находящаяся сейчас в Государственной Третьяков- ской галерее. В центре иконы, в окружении горок земной тверди, снова черная пещера, над которой сияет Вифлеемская звезда. Нов пещере только ясли со спеленутым младенцем и заглядывающие в них воли осел. Развивая византийский принцип изображения внутри предмета, художник изображает ложе с лежащей Богоматерью даже не на фоне пещеры, а прямо перед входом, выносит его в центр композиции. Мария воспринимается здесь как главная участница события. Величием и одновременно нежной мягкостью наделена ее фигура в темно- багряных одеждах, описанная гибкой певучей линией. Она не потрясена происшедшим, а погружена в задумчивость глубокой тишины исполнены ее размышления о случившемся, об уготовленном Сыну грядущем. Не потрясение тайной и не откровенная радость, а просветленная сосредоточенность, открывающая высокий смысл события, присуща и ангелам, окружающим пещеру, и юным пастухам, внимающим вести, и старому пастырю, что стоит перед задумчивым Иосифом, и женщинам, которые купают младенца. Светел и путь волхвов, едущих за звездой на конях за одним из отрогов гор. Словно омыт и весь окружающий мир. Алым цветом горит ложе Богоматери, чистыми яркими цветами алым, багряным, зелеными голубым все одежды. Удивительны свет- ло-голубые стада, пасущиеся под легкими деревьями. Прекрасна и сама земная твердь, ее золотистые горы и отроги с голубоватыми, словно посеребренными вершинами. Ровным свечением окружает изображенное на иконе золотой фон. В XV веке стали писать в «Рождестве Христове» Богородицу возлежащей на ложе перед входом в пещеру художники Новгорода, Твери и Пскова. Такой прием, делающий Богородицу центром иконы, стал признаком самостоятельного извода, вызревшего народной земле и ставшего со временем основным. Также широко распахнутой предстала в произведениях этого извода земная твердь, обязательно находилось на ней место пришедшим поклониться волхвам. Иногда изображался их путь к младенцу на конях по звезде, иногда представали они уже прибывшими: изображались на иконах три мужа в восточных шапочках, стоящие против пещеры с драгоценными дарами в руках. Во всех этих произведениях, как бы ни отличались они друг от друга, всегда звучит тема того просветления, которое несет миру Рождество Христово, впервые так полно прозвучавшая в живописи во времена Андрея Рублева. 3 Сюжеты и образы древнерусской живописи Рождество Христово Икона. Первая половина XV века. ГТГ. Москва.  перейти в каталог файлов | Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |