Гершунский Б.С. Менталитет и образование. Учебное пособие для студентов высших и средних педагогических учебных заведений. М. Московский психолого-социальный институт, 1998. 432 с ил
 Скачать 2.73 Mb.
| Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |
| Глава 2 ЦЕННОСТНО-ЦЕЛЕВЫЕ ПРИОРИТЕТЫ ОБРАЗОВАНИЯ (прогностический аспект) ...Признаком философской веры, веры мыслящего человека, служит всегда то, что она существует в союзе со знанием. Она хочет знать то, что доступно знанию, и понять самое себя. К. Ясперс 101 2.2. Менталитет в системе ценностей и целей образования Данный параграф посвящен теоретическому обоснованию сущности категории "менталитет" - иерархически высшему ценностному и целевому компоненту в структуре образовательно-педагогического целеполагания. Именно эта категория имеет самое непосредственное отношение к возвышению роли образования в решении мировоззренческих, социальных и собственно педагогических проблем поистине цивилизационного масштаба:
109 Для последующего рассмотрения обозначенных выше сложных и во многом принципиально новых вопросов нам предстоит, прежде всего, выявить специфику и междисциплинарные основания категории "менталитет" в системе современного научного знания, исследовать сущность разновидностей менталитета ("менталитет личности", "менталитет общества" и "менталитет социума" ), а также обосновать возможности реализации известной методологической триады "познание - знание - преобразование" применительно к изучению (познанию) менталитета, структурированию знания о нем и целенаправленному изменению (преобразованию) тех или иных ментальных характеристик. Необходимость аспектного подхода к анализу категории "менталитет" В последнее время категории "менталитет", или "ментальность"* рассматриваются в самых различных ракурсах и аспектах. Вполне естественно, что контекст рассмотрения существенно зависит от целей и задач, связанных с выявлением соответствующих характеристик менталитета, а содержание столь наукоемкой и междисциплинарной категории допускает тем самым различные трактовки и интерпретации. Как отмечалось выше, цели образования сложны и иерархичны. Но в принципиальном плане их можно разделить на две группы. Первая группа целей имеет отношение к глобальным функциям образования как социального института, озабоченного состоянием и перспективами развития общества, социума, человеческой цивилизации. Вторая группа имеет отношение к формированию личности конкретного человека в единстве его интеллектуальных, мировоззренческих и эмоционально-волевых качеств. Конечно, эти группы целей выделены условно. На самом деле, они взаимосвязаны и дополняют друг друга. Но вполне понятно, что в зависимости от типа решаемых образовательных задач, рассматриваемая ниже категория "менталитет" приобретает свои специфические особенности. К числу глобальных проблем современной и, тем более, будущей цивилизации относится проблема духовного взаимодействия, взаимообогащения и постепенной конвергенции (интеграции) все еще существенно различных и во многом искусственно разобщенных социумов**. 110 Будучи прогностической, ориентированной не столько на отражение удручающих реалий современного мира, сколько на будущее, эта проблема, однако, все более настоятельно заявляет о себе уже сейчас, предопределяя жизненно важные приоритеты, стоящие перед человечеством. Духовная конвергенция и интеграция социумов возможна лишь на основе познания, знания и постепенного преобразования (сближения и взаимообогащения) их менталитетов. Наиболее важное и технологически реальное направление в решении этой глобальной цивилизационной проблемы связано с использованием прогностических возможностей сферы образования при условии постепенного сближения и интеграции философских оснований образовательно-воспитательной деятельности в различных социумах и рассмотрения функций менталеобразования в качестве высшего приоритета образовательно-педагогического целеполагания. Вполне понятно, что такое предположение заставляет со всей возможной тщательностью рассмотреть статус менталитета в системе научного знания, обозначить рациональные пути изучения менталитета и, в конечном счете, приложения полученных знаний к практико-ориентированной "технологии" межсоциумных отношений. Что же касается личностно-ориентированных функций образования, связанных с формированием комплекса качеств личности, способствующих наиболее полной жизненной самореализации каждого человека, то здесь особое значение приобретает рассмотрение категории "индивидуальный менталитет" и поиск методов индивидуального менталеформирования - целенаправленного образовательного воздействия на соответствующие ментальные характеристики личности. Возрастающий интерес к проблемам менталитета привел к появлению множества определений, характеризующих это понятие с самых разных позиций. Наша задача состоит в том, чтобы выделить из достаточно большого набора понятий наиболее существенные и аргументированные категории, раскрыть их содержание и на основе синтеза этих категорий обозначить структуру и специфику индивидуального и коллективного менталитетов, а также менталитета социума. В конечном счете, важно не столько знание менталитета личности или человеческой общности того или иного вида и масштаба само по себе. Важна возможность исторически ретроспективного объяснения и прогностически аргументированного, вероятностного предсказания поведения, поступков индивидуального или коллективного субъекта в определенных видах деятельности и жизненных ситуациях. Важно выявить возможности влияния на те или иные компоненты менталитета. Сказанное выше предопределяет ракурс рассмотрения терминологической и смысловой сущности категории "менталитет". Отдавая должное имеющемуся многообразию дефиниций, попытаемся вычленить те компоненты ментальности, которые в наибольшей мере 111 поддаются, доступны технологизации. При этом имеется в виду активное и целенаправленное формирование, а в необходимых случаях - осторожное, возможно, весьма длительное, но необходимое преобразование (коррекция) ментальности на основе только и исключительно природосообразных, гуманистических критериев, оправдывающих подобное целенаправленное вмешательство единственно возможными и нравственно допустимыми средствами - средствами культуры и образования. Подчеркнем: ни при каких обстоятельствах предпринимаемые вмешательства в зону ментальности, в те или иные ментальные преобразования не могут быть принудительными, основанными на силовых методах подавления неугодных кому бы то ни было характеристик ментальности как личности, так и социума в целом. Междисциплинарное понятийно-терминологическое поле в характеристике менталитета а) с точки зрения психологии Категория "менталитет" чаще всего трактуется как сугубо психологическая (или социально-психологическая). Так, в относительно ранних англоязычных словарях и публикациях 20-30-летней давности "менталитет" (от французского "mentalite", которому в английском языке соответствует "mentality", а в немецком - "mentalitat") определяется как "качество ума, характеризующее индивида или класс индивидов", "способность или сила разума", "установки, настроение, содержание ума", "образ мыслей, направление или характер размышлений", "сумма мыслительных способностей или возможностей, отличающихся от физических"48 Как видим, в основу приведенных выше дефиниций положены психологические категории "ум", "образ мыслей", "характер размышлений", "мыслительные способности", отражающие, прежде всего, качества, характеризующие специфику умственной деятельности индивидуального или коллективного субъекта, рефлексивно реагирующего на те или иные реалии окружающего мира. В более поздних публикациях содержание понятия "менталитет" существенно расширяется. Так, в недавно опубликованном "Словаре иностранных слов" "менталитет" трактуется как "склад ума; мироощущение; мировосприятие; психология"49. Конечно, отождествлять менталитет с целой наукой психологией неправомерно, но характерно, что в современном понимании в понятие "менталитет" все чаще включаются элементы мировоззренческого характера, отражающие осознанное отношение человека или групп людей разной степени общности к природным общественным явлениям. 112 Весьма показательна в этом плане обстоятельная статья И.Г.Дубова "Феномен менталитета: психологический анализ", опубликованная в 1993 году в журнале "Вопросы психологии"50. Синтезируя наиболее существенные признаки менталитета, И.Г. Дубов приводит следующую психологическую характеристику данного понятия: "Менталитет как специфика психологической жизни людей раскрывается через систему взглядов, оценок, норм и умонастроений, основывающихся на имеющихся в данном обществе знаниях и верованиях и задающую вместе с доминирующими потребностями и архетипами коллективного бессознательного иерархию ценностей, а значит, и характерные для представителей данной общности убеждения, идеалы, склонности, интересы и другие социальные установки, отличающие указанную общность от других". Аналогичные определения с теми или иными терминологическими нюансами приводятся во многих психологических публикациях51. Это позволяет существенно расширить перечень ключевых слов и категорий, относящихся к психологической характеристике менталитета. К числу таких ключевых слов и словосочетаний можно отнести: "перцептивные и когнитивные эталоны"; "социальные нормы"; "отношение к миру"; "взгляды на мир"; "оценка окружающей действительности"; "стереотипы сознания"; "социальные стереотипы"; "мотивационная сфера"; "доминирующие мотивы"; "убеждения"; "идеалы"; "склонности"; "интересы"; "социальные установки"; "стереотипы поведения"; "стереотипы принятия решений"; "поведенческие альтернативы"; "традиции"; "обычаи"; "этнический стереотип"; "национальный характер"; "сверхличностное сознание"; "народный дух" и т.п. Одним из объектов анализа при изучении психолингвистических особенностей менталитета является язык. В нем фиксируются отраженные сознанием взаимоотношения между явлениями действительности и оценочные характеристики этих явлений. Особо следует отметить различия в значениях, которыми в разных культурах наполняется одно и то же мировоззренческое понятие (например, "свобода", "демократия", "предпринимательство", "рыночные отношения", "образ жизни," "права человека", "парламентаризм", "межнациональные отношения", "этнос" и многие другие). По существу, эти различия отражают специфику социальных смыслов, которые вкладывают в те или иные понятия представители разных культур. Поэтому заслуживают всяческой поддержки многоплановые исследования, посвященные речевому общению как средству сближения и взаимопонимания людей, а также достаточно успешные попытки ввести курс речевого общения в программы университетского образования в разных странах мира52. Следует иметь в виду также, что проблемы познания менталитета не могут рассматриваться в отрыве от все еще недостаточно исследованных проблем бессознательного и интуитивного в человеческом 113 поведении53. Эти вопросы придают рассматриваемой проблематике особую сложность и объективно ориентируют на системный, междисциплинарный подход к ее изучению. При всей своей несомненной важности психологическая интерпретация не может считаться достаточной для целостной характеристики исключительно емкого и многоаспектного понятия "менталитет". Чрезвычайно важно исследовать истоки этого понятия, обратившись к исторической, культурологической, философской и социально-политологической проблематике. б) с точки зрения социальной истории Существенное значение для понимания сущности менталитета имеют труды ученых-историков, принадлежащих ко всемирно известной Школе "Анналов". Создателями Школы "Анналов", провозгласившей новый подход к пониманию роли и значения исторической науки, были Люсьен Февр и Марк Блок - крупнейшие французские историки нашего столетия. Один из важнейших аспектов этого направления - история ментальностей. Обстоятельный анализ методологических оснований "Новой исторической науки" в целом и ключевого понятия "менталитет", создающего предпосылки для выявления истинных движущих сил человеческой истории, приведен в работах многих авторов54. Мы, однако, считаем целесообразным и возможным привести некоторые наиболее характерные выдержки из книги известного историка А.Я.Гуревича "Исторический синтез и Школа "Анналов", которые дают достаточно полное представление о содержании понятия "менталитет" с точки зрения исторической науки, отвергающей парадигму (установившуюся систему взглядов) сугубо фактологического описания исторических событий и выдвигающей на передний план историю развития индивидуальной и общественной ментальностей. "История ментальностей, - пишет А.Я.Гуревич, - то есть разлитых в определенной социальной среде умонастроений, неявных установок мысли и ценностных ориентации, автоматизмов и навыков сознания, текучих и вместе с тем очень устойчивых внеличных его аспектов, противопоставляет себя традиционной истории идеологий... История ментальностей вскрывает иной, как бы "потаенный" план общественного сознания, подчас не выраженный четко и не формулируемый эксплицитно. Исследователь ментальностей имеет дело не с философскими, религиозными или политическими убеждениями или доктринами как таковыми, - его занимают не теории, а та почва, на которой произрастают, в частности, и теории. В центре его внимания - образ мира, который заложен культурой в сознание людей данного 114 общества и преобразуется ими спонтанно, по большей части вне контроля их "дневного сознания"...55. Как видим, с точки зрения историка, ключевыми словами, определяющими сущность категории "менталитет", являются: "умонастроение", "неявные установки мысли", "ценностные ориентации", "автоматизмы и навыки сознания", "внеличные аспекты сознания", "текучесть" и вместе с тем "устойчивость", "спонтанность", "мировиденье", "образ мира". Общие установки "Новой исторической науки", или, как ее часто называют, "социальной истории", имеют большое значение для понимания природы менталитета, механизма его изучения, а главное, для осознания роли индивидуального и общественного менталитета в принятии и поддержке или, напротив, противодействии и отторжении глобальных исторических сдвигов в общественном мироздании. Очевидно, что без опоры на знание общественной ментальности любые управленческие решения, революционные и реформаторские "исторические сдвиги" лишь случайно могут быть успешными и соответствовать замыслам их организаторов. Нужно ли доказывать, что этот тезис имеет самое непосредственное отношение и к реформаторским процессам в современной России? Недостаточное внимание реформаторов к реальным ментальным ценностям российского социума, к противоречиям в содержании индивидуального и общественного менталитета, длительное время подвергавшегося силовым деформациям со стороны тоталитарной власти, отнюдь не способствуют преодолению естественного ментального сопротивления значительной части населения страны тем (объективно, несомненно, прогрессивным) преобразованиям, которые происходят в российском обществе. Главное и наиболее ценное в работах Л.Февра, М.Блока и других основателей Школы "Анналов" - обоснование возможностей человеческого сознания воспринимать и осваивать мир в тех пределах и ракурсах, которые даны ему культурой и эпохой, разработка вопросов о том "мыслительном инструментарии", который в определенную эпоху находится в распоряжении человека и общества и исторически обусловлен, унаследован от предшествующего времени. Вместе с тем, этот "мыслительный инструментарий", основанный на ментальности, как пишет А.Я.Гуревич, "неприметно изменяется в процессе его творчества, всей исторической практики. Неприметно - ибо ментальность, способ видения мира - отнюдь не идентична идеологии, имеющей дело с продуманными системами мысли, и во многом, может быть, в главном, остается непрорефлектированной и логически невыявленной. Ментальность - не философские, научные или эстетические системы, а тот уровень общественного сознания, на котором мысль не отчленена от эмоций, от латентных привычек и приемов сознания"56. 115 То, что ментальность отнюдь не идентична идеологии, безусловно, верно. Но лишь в той мере, в какой идеология отождествляется с искусственно навязываемой обществу и личности системой взглядов на мир. Этой, внешне заданной идеологии, ментальность действительно не идентична и во многих случаях противостоит ей. Но идеология, хотим мы этого или не хотим, особенно идеология, понимаемая достаточно широко и пронизывающая все культурно-просветительские, воспитательно-образовательные и агитационно-пропагандистские институции общества, его духовную сферу, формирует (и формирует активно) мироощущение и мировоззрение, систему взглядов на мир. Сплошь и рядом именно идеология (как система идей) активизирует или, напротив, подавляет общественное и индивидуальное сознание, основанное лишь на самопроизвольно, пассивно передаваемой из поколения в поколение социальной памяти. Дело вовсе не в том, чтобы противопоставлять менталитет идеологии вообще. Весь вопрос в том, какой именно идеологии. Взаимосвязь менталитета и идеологии не так проста, как представляется на первый взгляд. Но в любом случае - это именно взаимосвязь и взаимовлияние. Ментальность, объективно не соответствующая критериально аргументированному и исторически понимаемому общественному прогрессу, не только может, но и должна быть исправлена. В этом, в конечном итоге, - залог предотвращения и гуманистически оправданного подавления искусственно созданных, противоестественных, надуманных и корыстных, бесчеловечных идеологий, которые всегда были, есть и, надо полагать, будут. Что же касается борьбы идеологий, то это, в конечном счете, борьба за достойный человека и человеческого сообщества менталитет. Продолжая анализ существующих дефиниций категории "менталитет" в историческом аспекте, следует иметь в виду серьезные и доказательные исследования в области социальной истории, проведенные в последние годы во многих странах57. Интерес к проблемам социальной истории существенно повысился, главным образом, в связи с обращением многочисленных исследований социальных историков к ментальным представлениям, ценностям, обычаям, моделям поведения, то есть к антропологически сориентированной, социально-культурной истории, или исторической антропологии.58 Серьезным достижением этого периода является разработка методов реконструкции стереотипов сознания, глубинных оснований человеческого поведения, заложенных в культурных традициях и находящих отражение как в письменных источниках, так и в предметах материальной культуры, произведениях искусства и т.п.59 Наибольшее внимание историков в этот период привлекали проблемы массового сознания и народной культуры. В научный оборот были введены новые факты, характеризующие особенности духовной жизни простых людей, уровень их образованности, язык, знание 116 окружающей природы, многообразные направления социальной активности. При этом понятие "народная культура" трактуется очень широко: как "система разделяемых абсолютным большинством общества понятий, представлений, ценностей, верований, символов, ритуалов, имеющих в то же время множество региональных вариантов и различий в соответствии с социальным статусом, профессиональным занятием, общим образовательным уровнем ее носителей. Неотъемлемой частью истории "народной культуры" стали исследования по истории "народной религии" и "народной реформации"60. Американский социолог и историк Ч.Тилли главную задачу социальной истории видел в реконструкции человеческого опыта переживания крупных структурных изменений. Решение этой задачи укладывалось им в трехступенчатую программу:
При этом категории "исторического опыта" и "исторического переживания" образуют основу внутренней связи субъекта истории и объективных (материальных и духовных) условий его деятельности61. В наше время среди социальных историков все больше растет осознание того, что историческая антропология, обращающаяся лишь к констатации, своеобразной "фотографии" ментальных характеристик общества, не может сама по себе обеспечить целостное рассмотрение исторической действительности, что для исторического объяснения и, тем более, для реализации прогностической функции исторической науки недостаточно выявить те представления и ценности, которыми люди руководствовались в своей деятельности. Нужно также выявить, чем определялось содержание и изменение этих представлений, ценностей и, в конечном счете, поведение людей, то есть внести историчность в изучение самой ментальности, определить те основания, образно говоря, те "корни", из которых та или иная ментальность "вырастает". Этот вывод представляется исключительно важным не только с точки зрения теории и методологии изучения ментальности, но и с точки зрения самого подхода к такому изучению. Недостаточно, по-видимому, использовать лишь социологические методы изучения ментальных характеристик индивидов и человеческих сообществ. Социологические срезы - это и есть констатация, "фотография" уже сложившегося менталитета, но они не дают возможности определить закономерности (пусть и вероятностные) его становления. Можно, конечно, изучать природу того или иного дерева по его листьям и плодам, тем более, если распространить изучение на всю листву... Но насколько полным и доказательным будет такое изучение, связанное лишь с поверхностным (в буквальном и переносном смысле) ознакомлением с состоявшимся "продуктом" жизнедеятельности 117 растения? Куда более доказательным является изучение корневой системы, из которой закономерно, обязательно (при нормальных условиях) разовьются те или иные побеги, растения, плоды... Изучение ментальности, таким образом, представляется куда более сложной задачей, чем может показаться на первый взгляд, когда исследование глубинных исторических, религиозных, философских, культурологических (в широком смысле), психологических и образовательных "корней" менталитета подменяется пусть даже весьма репрезентативными статистически, но сугубо формальными процедурами социологического тестирования тех или иных стратифицированных (т.е. разделенных по определенным признакам - возрасту, профессии и т.п.) групп. в) с точки зрения философии, культурологии, политологии В многочисленных публикациях, посвященных философским, культурологическим, политологическим и социологическим аспектам проблемы менталитета, наиболее часто используются следующие - категории: "индивидуальное, общественное и массовое сознание", "самосознание и самопознание", "мировоззрение", "мировоззренческая культура", "мировидение", "космопсихологос", "национальный логос", "национальный мир", "космология духа"62, "универсалии культуры", "образ мира", "знаковые системы" (в связи с дефинициями культуры)63, "социальная память", "социальная идентификация", "общественное мнение", "социальная информация", "всеобщий интеллект", "умственный инструментарий", "доминанты мышления"64, "политическое сознание", "политическая культура", "массовые настроения", "политико-психологический тезаурус", "психологическая оснастка" (применительно к принятию политических решений)65 и т.п. Конечно, понятие "менталитет" используется, чаще всего, для характеристики своеобразия, специфики отношения к внешнему миру со стороны индивидов и человеческих общностей, различающихся в национально-этническом и (или) социальном отношениях. При изучении менталитета, как уже отмечалось, важно вскрыть причины тех или иных особенностей сознания, мировосприятия или поведения людей применительно к данной общности, а не только изучить уже состоявшееся интегральное массовое сознание или мировоззрение само по себе. Тем не менее, обращение к философским, культурологическим и политологическим категориям, близким к категории "менталитет", представляется вполне оправданным, прежде всего, с точки зрения наведения "междисциплинарных мостов" между родственными, но все же существенно различными научными дефинициями. 118 Сознание и менталитет Особое место в истории культуры и философии занимает проблема сознания. Как отмечает М.К.Мамардашвили, "сознание - предельное понятие философии как таковой, о чем бы она ни была. Будь то философия природы, общества, права, науки, морали и т.п. Основным орудием и предпосылкой анализа в любом случае здесь будет являться и выступать так или иначе понимаемое сознание"66. В принципиальном плане всякое сознание является индивидуальным, поскольку существует только в виде "живого" сознания реальных индивидов, воспринимающих, осмысливающих и оценивающих те или иные процессы материального и духовного мира. Вне личности индивидуального сознания не существует. Индивидуальное сознание развивается вместе с развитием личности, оно индивидуально отражает принципиально неповторимые черты именно данной личности и в этом смысле всегда специфично и оригинально. Вместе с тем, индивидуальное сознание избирательно фиксирует и трансформирует, переводит на свой уровень инвариантные компоненты сознания того общества, той социальной сферы, в которых живет и функционирует индивид. Его сознание, несомненно, детерминировано тем трансперсональным сознанием, которое реально существует в обществе. Такое общественное сознание обладает надличностным статусом. Его содержание может косвенно, опосредованно существовать и в опредмеченном виде - в наличных формах культуры, в правовых документах, в функционировании социальных институтов. Но оно же воплощается во множестве индивидуальных сознаний, хотя и не сводимо к их сумме. Таким образом, между общественным и индивидуальным сознанием существует неразрывное единство, а все новообразования в общественном сознании имеют свой источник в индивидуальном сознании, ибо новое содержание общественного сознания, в конечном итоге, создается только конкретными людьми. Признавая принципиальную истинность указанных выше положений, которые с теми или иными незначительными нюансами воспроизводятся разными авторами, мы, вместе с тем, считаем необходимым акцентировать внимание на некоторых весьма существенных обстоятельствах.  перейти в каталог файлов | Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |