Помощь разведенным родителям и их детям. Диана видра помощь разведенным родителям и их детям
 Скачать 0.85 Mb.
| Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |
99 говоря, он и боится, и в то же время желает независимости. Именно эта неопределенность и скрывает в себе огромный конфликтный потенциал по отношению к матери. Так ребенок в возрасте от полутора до двух с половиной лет создает себе два совершенно противоположных представления о матери. То она в его глазах абсолютно добрая, защищающая, дающая удовлетворение, то вдруг превращается в абсолютно «злую», отказывающую в удовольствии, преследующую и угрожающую. В этом возрасте он, хоть и знает уже, что у него одна мама и воспринимает ее целиком, но в то же время ему кажется, что существуют два противоположных существа, которые стремятся взять над нею власть. Этим и объясняется то, что дети в этой так называемой фазе сопротивления столь отчаянно борются за, казалось бы, пустяковые удовлетворения и, если им не удается одержать верх, реагируют на это как на истинную катастрофу. Вам кажется, что вашему малышу очень важно, чтобы вы купили ему эту машинку (хотя у него их уже больше десяти и эта ничем особенным не отличается от остальных), но на самом деле для него может быть в этот момент речь идет скорее о «доказательстве», что «хорошая мама» все еще здесь, или о возможности путем ожесточенной борьбы изгнать «злую мать», чтобы снова вызвать к жизни «добрую». Нет оснований сердиться на него за это или чувствовать себя беспомощной, постарайтесь просто — как взрослый человек — забрать ситуацию в собственные руки. Итак, вашему малышу нужно доказательство? Дайте ему его! Но для этого нет необходимости покупать ему требуемую игрушку или разрешить зимой идти гулять в сандалиях. Есть много других способов доказательства любви и прежде всего это готовность к компромиссу и ласковая любовь, которые обязательно подскажут вам нужное решение. И это, заметьте, совсем не исключает вашей твердости. Фигдор справедливо утверждает: хорошее воспитание это прежде всего — компромисс! Запомните эти слова, постарайтесь осмыслить их для себя и применительно к своей жизни. Компромисс — это вообще основа любых хороших отношений, а не только международных. Во всяком случае на ниве воспитания, как и в любовных и дружеских отношениях, жесткая и ограниченная принципиальность, максимализм и 100 желание любой ценой настоять на своем могут привести лишь к разрушению. Двух- или трехлетний малыш вряд ли поймет, что это такое: «нет денег» или что у него уже есть десять машинок и одиннадцатая ему ни к чему. Но вы можете, не сердясь на него, а ласково улыбаясь, предложить заменить это удовольствие другим, например, поиграть с ним в его любимую игру или пойти с ним погулять. Главное, чтобы он видел, что мама, хоть и тверда в своем отказе, но она все равно добра к нему. И еще — что очень важно — не ленитесь говорить с ребенком. Уже один факт вашего с ним общения для него важнее всех самых дорогих игрушек. Говорить обо всем и давать ему возможность высказаться. И улыбаться. Вот видите: «добрая мама» уже здесь и любимец ваш смеется довольным смехом, ему, собственно, ничего больше и не нужно. Есть семьи, которые не нуждаются ни в чем и могут позволить себе баллвать своих детей все новыми и новыми покупками и они охотно это делают. Особенно те, чье собственное детство прошло в лишениях. Мне хочется спросить: как долго ваш ребенок радуется новой покупке? Знаю, совсем недолго, часто он забывает о ней уже через полчаса. И это вовсе не от «пресыщенности», как принято считать, а от того, что новое приобретение не принесло ребенку желаемого удовлетворения. Игрушка — это совсем не то, чего он на самом деле бессознательно себе желал, она нужна была ему в качестве доказательства вашей любви. Не заменяйте себя подарками! Я понимаю, у вас нет времени, вам приходится много работать (благосостояние не падает с неба), вы устали, у вас просто не хватает сил на все. А тут еще и свои собственные неудовлетворенные потребности! И вот вы уже чувствуете себя ужасно виноватой перед своими детьми и не находите ничего лучшего, как заглаживать вину подарками. И вы даже не представляете, как это опасно для ваших отношений. В результате ребенок ваш, постоянно переживая внутренние разочарования, и в самом деле находит компенсацию в подарках. Так он потихоньку учится бездушно измерять любое доброе отношение не истинным проявлением тепла, заинтересованности и любви, а количеством полученных от человека материальных благ. Такие люди, если и добиваются в жизни известных успехов, они тем не менее ос- 101 таются несчастны в личной жизни, поскольку они считают, что все, в том числе и любовь, можно купить за деньги, и не умеют строить настоящих отношений. Именно в это, такое трудное для матери и ребенка время на отца возлагаются две необыкновенно важные задачи. Во-первых, он предлагает ребенку себя в качестве менее «заряженного», то есть менее конфликтного — в отличие от матери — объекта, который на время освобождает его от противоречивых желаний воссоединения и независимости. И второе: отец одновременно выступает не только как представитель материнских свойств, но и как представитель «внешнего мира», т. е. мира, отличного от матери. Образно говоря, отец — это тот надежный остров, к которому можно пристать в бурном океане неизвестности, бежав от материка — матери. В этом случае отдаление, освобождение от матери становится не уходом вон, в неизвестность, а уходом куда-то, то есть к отцу, который в какой-то степени тоже как мама. Согласитесь, даже для взрослого человека это далеко не одно и то же. Таким образом, тройственная структура отношений на втором и третьем году жизни создает необыкновенно важные условия для завершения процесса индивидуализации в области психики. Любовь ребенка к другому родителю не только не обедняет его любви к вам, она делает эту любовь более сильной и уверенной. Не следует смешивать два таких разных понятия, как любовь и зависимость. Если вы стремитесь к безграничной зависимости ребенка от вашей персоны, это значит, что вы желаете безграничной и единоличной власти над ним. А это значит, что вы либо превратите его в «покорного раба», либо в «бунтаря», который станет терроризировать вас своей агрессивностью. В дальнейшем мы будем говорить о не менее конфликтном возрасте так называемого «эдипова»9 развития, для счастливого протекания которого чрезвычайно важно усвоить вначале эту тройственную систему отношений. Позже в конфликте между ревностью и любовью к однополому родителю эта способность к тройственным отношениям, во-первых, помо- 9 Не пугайтесь, пожалуйста, этого слова «эдипов» и не торопитесь с суждениями (и осуждением). На эту тему подробнее пойдет разговор позже 102 жет ребенку научиться поддерживать любовные отношения с двумя персонами одновременно, и во-вторых, «эдипов соперник» станет не только «ненавидимым и опасным», но он сможет в то же время оставаться любящим и добрым отцом. Мы уже знаем, что чувства наши часто очень противоречивы, но это далеко не значит, что они ненормальны. Так устроена жизнь, так устроена человеческая психика, и чем шире наши познания о ней, тем легче умеем мы преодолевать конфликты — внутренние и внешние. Надо только считаться с тем, что знания именно в этой области глубинной психологии даются с особенным трудом по причине уже известного нам бессознательного сопротивления и вытеснения тех чувств и влечений, которые кажутся опасными. И тем не менее: чем больше знаем мы о предмете, тем менее страшным представляется он нам. Это как если бы мы заблудились в дремучем лесу, но стоит найти тропинку среди бурелома и мы уже полны надежды. Главное не забывать: ни у одного из нас нет таких чувств, которых не было бы и у других, поэтому нет оснований стыдиться своих чувств. Как мы уже говорили, стыдиться следует не чувств, а поступков. У всех матерей наряду с любовью к детям уживается множество внутренних конфликтов. И хорошая мать не та, у которой нет этих конфликтов (нет их, может быть, лишь там, где ребенок так запуган, что от страха не смеет слова сказать), а та, которая умеет эти конфликты разрешать с наименьшими душевными потерями для всех. В тех случаях, когда раннее триангулирование — по причине ли отсутствия отца или по причине частых родительских ссор — не имело возможности развиться, на место ревности в период эдипова развития вступает конфликт лояльности, то есть ребенок в состоянии поддерживать отношения только с одной персоной и любые другие отношения кажутся ему не только предательством, но и уничтожением первых. В результате в ребенке растет страх, который, как известно, может выражаться как в запуганности, так и в агрессивном поведении. Проявление агрессивности — это не что иное, как защита от внутреннего страха. Как часто бывает, когда мать, чувствуя себя обманутой супругом, ждет неукоснительной «верности» от своих детей 103
и всякое проявление ими любви к отцу переживается ею как жестокое предательство. Конечно, по-человечески ее можно понять и даже посочувствовать, но, если бы она только знала, какой вред наносит этим своим любимым детям, мы уверены, она постаралась бы что-то изменить в своих чувствах или во всяком случае в своей позиции. А кроме того, ей не мешало бы знать и то, что любовь детей к отцу, когда они могут ее испытывать, не боясь при этом потерять мать, вовсе не обременяют, а, наоборот, освобождают от агрессивного потенциала их отношение к матери. Вообще хорошо было бы время от времени давать себе возможность спокойно подумать обо всем, постараться «переселиться» в переживания ребенка, представить себя на его месте, и спросить себя, а хотела бы (хотел бы) я на месте моего малыша, чтобы со мной поступали так же, как я поступаю с ним? Например, мать, которая «гордо» заявляет: «Не нужен нам никакой отец, я и сама в состоянии...», должна была бы вначале спросить себя: а хотела бы я на месте ребенка, чтобы мама воспитывала меня одна? Конечно, бывают жизненные обстоятельства, когда не остается выбора, но и тогда следовало бы сказать так: «Очень жаль, но что поделаешь...». И если я знаю, чего именно лишен мой ребенок — да и я тоже, — я буду стараться по мере возможности восполнять эти потери. И гордость тут совсем ни при чем! Успех процесса индивидуализации первых трех лет жизни зависит от трех факторов. Прежде всего это достаточно добрые отношения с матерью на первом году жизни. Они чрезвычайно важны для того, чтобы ребенок сумел развить в себе ту уверенность, которая поможет ему постепенно освободиться от «симбиоза» с матерью и обратиться к «внешнему миру». В ином случае появляется опасность, что он прибегнет к борьбе за удовлетворение потребностей близости, в которой ему было отказано, что в результате приведет лишь к еще большей зависимости, пусть даже порой окрашенной агрессивно. Напротив, «насыщенный» любовью ребенок, наслаждаясь своими вновь приобретенными способностями (ползать, ходить), завоевывает мир, все более отдаляясь от матери. Так начинается период развития, именуемый «фазой упражнений». 104 Второе. Мать должна оставаться для ребенка постоянно доступной также и по прошествии первого года жизни, что служит в глазах ребенка доказательством непрерывности еще недостаточно окрепших отношений. Это значит, что мать должна источать благодушие и терпение, избегать агрессивных проявлений и раздражения. Ведь и мы, взрослые, только тогда безбоязненно уезжаем или расстаемся с любимыми, когда уверены в их благополучии и в том, что мы их не потеряем. Для подтверждения своей уверенности мы можем использовать почту и телефон, ребенку же необходимо в перерывах между своими «путешествиями» часто возвращаться к матери. Третье. Уже в первый год жизни малышу требуется постоянное присутствие отца, тот должен непосредственно заниматься младенцем, чтобы первое объектное отношение ребенка постепенно расширялось от матери к отцу. Это — важнейшее условие раннего триангулирования. Физическая и эмоциональная доступность отца чрезвычайно важна как в «фазе упражнений» — с 8 до 18 месяцев, — так и «в фазе нового приближения» — от полутора до двух с половиной лет. Неравномерные отношения с отцом или его долгое отсутствие подвергают большой опасности развитие способности к тройственным отношениям: ребенок не в состоянии использовать отца в качестве объекта разрядки, он не может также использовать его и как объект идентификации в конфликтах освобождения от внутренней связи с матерью. Это значит, что, поссорившись с мамой, он не может утешить себя мыслью: «Я, как папа, тоже могу существовать независимо от нее!». Вместо этого он начинает панически бояться, с одной стороны, поглощения матерью, и с другой — потеряться одному в этом недобром мире. Чтобы наглядно объяснить, что означают такие и подобные им безвыходные ситуации для психики ребенка, я позволю себе маленькое отступление. Известно, что животные в природе неврозами не страдают. В опасной ситуации, когда нет возможности защититься, оно прибегает к бегству. Но вот ученые провели эксперимент. В клетку, куда была помещена мышь, подавался разряд электричества. Дверца клетки была открыта, и мышь инстинктивно кидалась к ней, но там она 105 вдруг натыкалась на грозную морду кота. Итак, путь к бегству был отрезан, мышь при повторении эксперимента каждый раз попадала в безвыходное положение. В результате у нее развился невроз. Точно, как это бывает у людей. В таком же приблизительно положении оказывается ваш беспомощный ребенок, когда он, как та бедная мышь, оказывается запертым в клетке двойственных отношений и у него нет возможности разрядки, которой можно было бы достигнуть при помощи временного побега в спасительные отношения к третьей персоне, к отцу. И еще один необыкновенно важный момент. Для полноценного развития ребенку совершенно необходимо видеть перед собой пример добр' /х отношений родителей между собой. Если таких отношений нет, то у него отсутствует модель «не симбиотических» любовных отношений. Агрессивные отношения родителей между собой сигнализируют ребенку опасность: отказ от «сим-биотической связи» с матерью означает потерю ее любви. Теперь мы понимаем, что первые три года жизни относятся к особенно критическим этапам развития ребенка. Как часто непрерывность отношений матери и ребенка нарушается из-за того, чю декретный отпуск подошел к концу и ей надо выходить на работу! Как часто весь груз и все заботы по уходу за малышом лежат исключительно на ней, и отцы даже не догадываются о том, какое огромное значение имеют они для развития детей! Второй год жизни, когда ребенок становится особенно подвижен, чрезвычайно тяжел для родителей и прежде всего для матери, которая и без того уже измотана нагрузками первого года. Особенно если она вынуждена вернуться на работу. Естественно, у нее появляется потребность наверстать упущенное, получить наконец возможность подумать и о себе, она устала и чаще всего слишком далека от того состояния благодушия, которое так необходимо ребенку. Осложняет ситуацию и воспитание чистоплотности у ребенка. Многие дети в двухлетнем возрасте начинают посещать детские ясли и вынуждены переживать разлуку с матерью именно тогда, когда они больше всего нуждаются в ее близости. А если в этот момент в семье рождается новый ребенок, то это переживается уже почти как катастрофа: новый пришелец отнимает 106 у него те свойства матери, которые и делали ее матерью: нежность, терпение, проникновенность. Фигдор обращает внимание на то, что именно второй год жизни ребенка является, как правило, во многих семья излюбленнейшим для рождения нового малыша. И если ко всему этому добавляется еще и кризис в супружеских отношениях, то условия для нормального развития способности ребенка к тройственным отношениям можно считать потерянными. Неуверенность в принципиальной доброте матери, супружеские конфликты, отсутствие, самоустранение отца, перегруженная и несчастная мать, а также отсутствие модели зрелых любовных отношений между родителями непременно приводят к осложнениям в борьбе ребенка за автономию. Чем больше ребенок привязан к матери, тем драматичнее разыгрываются конфликты и тем больше разочарование ребенка. И если потом наступает развод, то послеразводный кризис с новой силой активизирует эти ранние конфликты. И не только у ребенка, но и у матери. «Драматургия» послеразвод-ного кризиса варьируется от ребенка к ребенку, часто независимо от внешних обстоятельств; разные дети по-разному реагируют на развод, развивая в себе различные по объему и содержанию страхи, фантазии, агрессивные и регрессивные желания; у одних детей травматический срыв психической защиты наступает раньше, у других позже. Симоне было пять лет, когда родители разошлись. На первом году жизни у нее сложились необыкновенно нежные отношения с отцом. Мать вынуждена была помогать своей больной матери, которая держала магазин, и к дочери пригласили няню. Но основную часть забот о ребенке взял на себя отец. Он практически забросил свою рабочую карьеру, чтобы иметь возможность постоянно быть возле малышки. Итак, можно сказать, что отец занял при ребенке место матери. Через год обстоятельства изменились. Ее помощь в магазине больше не требовалась, и мать целиком вернулась к ребенку. Отец, постоянно упрекавший жену за то, что той, дескать, «ее мамаша дороже собственного ребенка», воспринял возврат жены как конкуренцию, что вызвало в нем страх перед потерей любви 107 дочери. Он чувствовал себя использованным и выброшенным вон. Тогда он, не желая конфликтов, уступил все родительские обязанности жене и целиком ушел в свою работу, которая теперь оказалась связанной с долгими и частыми командировками. А Симона таким образом совершенно внезапно потеряла свою «психологическую мать» и вынуждена была довольствоваться «вторым» объектом. Но ее «биологическая» мать знала о своем ребенке едва ли больше, чем в это время знают о детях отцы, у нее отсутствовал столь важный опыт отношений, и она не в состоянии была правильно воспринимать и реагировать на запросы дочери. Между ними образовалось отчуждение. Все попытки отдать дочь в детский сад кончались неистовством ребенка; Симона отчаянно цеплялась за мать, что не мешало ей тем не менее порой кидаться на нее чуть ли не с кулаками. Мать чувствовала себя бессильной, в ней росло разочарование браком и ребенком, что,в свою оче-редь;развивало в ней агрессивный потенциал против дочери. Между тем процесс индивидуализации Симоны не только задержался, он вообще не нашел своего завершения. Девочке так и не удалось развить в себе т. н. «константы объекта», о которой говорилось вышег и ее раздвоенное представление о матери встраивалось в садо-мазохистский образец отношений. Дня не проходило без крика и слез. И когда произошел развод, страхи ребенка усилились, они питались собственными разрушительными импульсами, которые девочка проецировала на «злую» мать. Мать же, в свою очередь, подтверждала их своим агрессивным настроем против дочери. Симона относится к тем детям, на которых сам развод, кажется, не производит особого впечатления, поскольку их жизнь уже и до развода была достаточно ужасна. Исследователи считают, что ключом к феномену большей послеразводной «стойкости» детей, у которых уже до развода сложились агрессивно окрашенные отношения с матерью, является то обстоятельство, что во всех этих случаях у них уже образовался один из невротических симптомов, будь то ночное недержание мочи, различные фобии, симптомы истерии и страха и т. п. Выражаясь языком психоанализа, можно сказать, что симптомы эти «связывают» страхи ребенка.  перейти в каталог файлов | Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |