10 страниц (рассказ). Десять страниц
 Скачать 23.4 Kb.
| Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |
| Десять страниц Я бежал. Бежал так быстро, что окружающий мир сливался в одну сплошную кашу из разноцветных объектов с размытыми очертаниями. Я сворачивал, петлял меж деревьев, уклонялся от веток, спотыкался, падал, поднимался и снова бежал. Подвернутая и сильно ушибленная в результате одного из падений нога болела, а глаз заливала кровь, струящаяся из рассеченной брови. Жуткая какофония из выстрелов, перемежающихся криками умирающих и атакующих солдат, гулкими взрывами, не заглушала бешеного стука сердца в голове. Мое тело вышло из-под контроля: самый главный инстинкт – инстинкт самосохранения – подчинил себе каждую мышцу, каждый мускул. Где-то совсем рядом просвистела пуля, затем еще одна и еще, и еще…Земля под моими ногами в буквальном смысле горела. Легкие жгло невыносимо, сердце грозилось вырваться из груди, однако адреналин по-прежнему подстегивал их, заставляя работать, невзирая на боль. Наконец звуки выстрелов удалились куда-то в сторону, все реже стали встречаться на моем пути выжженные взрывами поляны. Я упал, рухнул как подкошенный. Тело мое, парализованное усталостью, кровоточило и ныло от боли. Не дожидаясь момента, когда сознание покинет меня, я забился в какую-то нишу под холмом. Попробовал осмотреть ногу, но как только прикоснулся к ней, от резкой боли перед глазами появились черные круги. До крови закусив губу, чтобы не закричать, кое-как присыпал себя листьями (благо ранняя осень щедро наградила ими лес). Закончив нехитрую маскировку, я наконец-то отключился, провалившись в безболезненное забытье… …В горле нещадно саднило. Металлический привкус крови и грязи во рту – первое, что я ощутил очнувшись. Затем пришла боль. Израненное и покалеченное тело пульсировало ею. Голова была тяжелой. Я попытался приподняться, но сразу упал назад, опять потеряв сознание… …Когда я все-таки выбрался из своего импровизированного укрытия, была глубокая ночь. Абсолютная темнота и жуткая тишина. Казалось, что лес пуст: ни бесхитростная жизнь местных зверушек, ни шелест листьев не были слышны в нем. Оскверненный людьми, он, казалось, осуждающе молчал, а непроглядная темнота давила на меня будто была плотной, осязаемой. Собственные шаги пугали меня оглушающей громкостью. Я дрожал, затравленным взглядом пытаясь проникнуть в окружающую черную пустоту. Казалось, что за мной следят десятки глаз, скрывавшиеся в кромешной тьме. К счастью, ночь выдалась не слишком холодной, однако я все-таки продрог и, не имея возможности согреться иным образом, принялся растирать замерзшие руки и ступни. Мышцы болели, а подвернутая нога распухла и почти не слушалась. Хотелось есть, но жажда была еще сильней. Оставаться на месте дольше – было глупо и опасно. Скрепя зубами от боли, я подобрал какую-то, на вид прочную палку и, использовав ее в качестве костыля, встал на ноги. Медленно, будто дряхлый старик, я брел в темноте, стараясь производить меньше шума и не оступиться в коварном лесу. Изредка до меня доносились треск, щелчки или шорохи. Каждый раз я вздрагивал, но после секундной задержки продолжал поиски воды. Не знаю, как долго я бродил в темноте: секунды казались мне минутами, а минуты – часами…Однако я все же шел вперед, даже не пытаясь ориентироваться в кромешной мгле: я шел потому, что боялся остановиться… …Наконец послышался слабый, но какой-то очень знакомый звук. Осознав, что именно может издавать его, я прибавил шагу. За небольшим холмом, покрытым уродливо изогнутыми деревьями, обнаружился небольшой ручей. Мне показалось, что само наличие этого ручейка сделало лес менее враждебным, а темноту – не такой жуткой. Ручей тек звонко и бодро, не обращая внимания на ужас этой войны, насмехаясь над человеческой глупостью. На подгибающихся от усталости ногах я поспешил к нему. Самодельный посох выпал из моих рук и укатился в дебри кустарника. Рухнув на колени, я погрузил ладони в обжигающую холодом воду и, зачерпнув ее раз, а затем еще и еще, попытался восполнить потери своего измотанного организма. Напившись, сполоснул лицо, промыл рану над бровью и саднящие царапины от веток, норовивших выколоть мне глаза. В животе урчало и посасывало, но я был безмерно рад тому, что хотя бы одна проблема была решена. Немного отдохнув, попытался найти что-нибудь съедобное: попробовал пожевать кору молодых деревьев, сырыми съел пару чудом найденных грибов, которые хоть и имели подозрительный вид, все же, как мне помнилось, не были ядовитыми. Похлопав себя по карманам и не обнаружив в них ничего полезного, я уселся на большой валун, мечтая о сигарете и спичках…Глупо, конечно, но мне полегчало от этих мыслей: будто кроме нехватки никотина других проблем у меня не было. Усталость вновь брала свое, и я устроился под тем же валуном, подложив под голову мох и укрывшись опавшей листвой, будто лоскутным одеялом. Однако заснуть сразу не удалось. Когда я, наконец, позволил сознанию провалиться в вязкий и беспокойный сон, первые лучи солнца прорезали темноту… …Очнулся я резко сев в кровати, посреди оклеенной бледно-голубыми обоями комнате со спартанской обстановкой. Свет из большого окна заливал все пространство, слепил глаза. Я зажмурился. Открыл глаза снова. Потер их. Быстро поморгал, пытаясь привыкнуть к слишком яркому свету…Ничего не изменилось. Я все также сидел в кровати. Напротив меня стояли самые обычные стол, стул и небольшой шкаф. На стенах, кроме посредственного пейзажа акварелью в рамочке ничего не было. Комната казалось абсолютно стерильной и пугающе безликой. Где я?.. Как здесь оказался?.. Я даже ущипнул себя, чтоб убедиться, что не сплю…Было больно. Не сплю… Я продолжил вертеть головой по сторонам, абсолютно дезориентированный окружающим спокойствием. Чуть погодя решил, что пора бы уже выяснить хоть что-то и встал с кровати. Формы на мне, как оказалось, не было. Вообще ничего на мне не было. Я стянул с кровати одеяло и соорудил из него тогу. Босые ноги утопали в пушистом ковре. Я подобрался к двери. Тихо нажал на ручку. Потом чуть сильнее. Однако дверь была заперта. Абсурдность всего происходящего навалилась меня, и я, прислонившись к двери спиной, сполз по ней вниз. Какое-то время я, обхватив голову руками, пытался понять или вспомнить что-то…но в голове было совершенно пусто. Тогда мой взгляд еще раз пробежался по комнате и зацепился за валявшиеся на и под столом листы бумаги, исписанные нервным подчерком. Я поднялся и принялся собирать их, даже не отдавая себе отчета в том, что делаю. Подчерк неизвестного показался мне знакомым, но разобрать его было трудно. На одном из листов я сумел прочесть: «…Лишь дождавшись первых лучей солнца Олег провалился в липкий сон…» Что-то поднялось в моей душе, заволновалось, забурлило. Что-то было не так…Но вот что именно? Что?..Мои руки задрожали, а глаза выхватывали все новые и новые строчки: «…Он напился родниковой воды и промыл многочисленные царапины и рассечение над бровью…» Я подсознательно дотронулся подушечками взмокших от необъяснимого волнения пальцев до лба и почувствовал небольшой шрам над правым глазом. Рука моя безвольно повисла. «…Олег понял, что что-то было не так. Но что? Что именно?...» «Под взмокшими и дрожащими пальцами он ощутил тонкий изогнутый шрам…» Листы выпали из моих рук. Я принялся их собирать, но порядок был нарушен. Мой взгляд выхватил один из них. Он не был исписан полностью как предыдущие. Это был конец… «Это был конец. Олег пробежал взглядом по неровным строчкам и кровь отхлынула от его лица. Он наконец-то понял, что вся его жизнь, все его воспоминания находятся здесь, на этих листках…Он попытался вспомнить свое детство и не смог. Попытался вспомнить родителей – тоже ничего…Он помнил только, как бежал от пуль, как умирал от боли и то, как проснулся в незнакомой комнате…вся его жизнь уместилась на каких-то десяти страницах…Олег дочитал последний лист. Сглотнул противный комок в горле, отложил рукопись и на негнущихся ногах подошел к окну. Свет был ярче солнечного – ослепительно белый свет. Олег зажмурился и вдруг почувствовал легкий ветер, взъерошивший его волосы. Он открыл глаза. Вокруг него совершенно точно был лес. Тот самый, в котором он заснул. Левая нога по-прежнему болела. Утро было прохладным. Олег поднял глаза к небу, такому голубому и спокойному…Он улыбнулся. Затем за его спиной раздался шорох. Олег обернулся, все еще улыбаясь, хотя знал, что произойдет дальше. Последним, что он увидел, было дуло автомата. Свинцовая очередь пронзила его тело. Он не успел почувствовать боли: пули попали в сердце и легкие. Олег умер сразу… Он знал, что так случиться. В найденной им рукописи была вся его жизнь. И его смерть была там же. Он был всего лишь призраком, созданным небрежным писателем ради забавы. По воли автора он побывал в двух мирах. Однако Олег не принадлежал ни одному из них. Его чувства, его мысли, его боль – всего лишь были иллюзией, воображением, замыслом в голове неопытного писателя…И почему-то «хозяин» решил распорядиться его судьбой именно так: убить, не оставив ни единого шанса…Он не оставил ему даже иллюзий. Олег умер на страницах рукописи, умер в том самом лесу, умер в воображении автора. Все что осталось от него – лишь десять листов, написанных нервным подчерком…» Я дочитал последнюю строку. В голове было пусто. Не осознавая, что делаю, я аккуратно сложил рукопись, поднялся на ноги и подошел к окну. Свет был гораздо ярче света солнца. Я зажмурился…  перейти в каталог файлов | Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей |