Главная страница
Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей
qrcode

главы все вместе!. Великие державы в мировой политике Политика США в Тихоокеанской Азии


Скачать 72.77 Kb.
НазваниеВеликие державы в мировой политике Политика США в Тихоокеанской Азии
Анкорглавы все вместе!
Дата27.11.2017
Размер72.77 Kb.
Формат файлаdocx
Имя файлаглавы все вместе!!!.docx
ТипГлава
#32307
страница1 из 3
КаталогОбразовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей
Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей
  1   2   3

Глава 1 Великие державы в мировой политике

    1. Политика США в Тихоокеанской Азии

Тихоокеанская Азия – понятие политическое, включающее в себя Восточную Азию и Океанию. Азиатско-тихоокеанский регион также является политическим понятием без строго определенных географических рамок: как правило, он включает в себя обширное образование, которое составляют страны-члены форума Азиатско-тихоокеанское сообщество (АТЭС), представляющие Восточную Азию, Австралию и Океанию, Северную и Южную Америки. Иногда в АТР включают Индию, и даже страны-члены ШОС, стоящие довольно далеко от Тихого океана.

В строго очерченных географических рамках АТР – это практически эквивалент Тихоокеанской Азии. К расширительному толкованию термина АТР, выходящему за географические пределы западной, азиатской, части Тихого океана, фактически привело желание Соединенных Штатов с самого начала образования форума АТЭС (1989 г.) поставить под свой контроль его деятельность. В результате туда сами вошли США и Канада, а затем Мексика, позже Чили и Перу. К первоначальному, более узкому понятию «АТР» страны западной части Тихого океана фактически вернулись в 2005 г. При формировании Восточноазиатского сообщества, где единственное географическое исключение было сделано для Индии.

Политика Вашингтона в Тихоокеанской Азии в своих основах остается достаточно стабильной, долгосрочной, базирующейся в ключевых моментах, касающихся национальных интересов США, на двухпартийном консенсусе.

Для Соединенных Штатов Тихоокеанская Азия – это экономически динамично развивающийся регион, где практически три десятилетия не было прямых военных конфликтов, где в настоящее время отношения между крупными державами лучше, чем когда бы то ни было, где большинство стран региона привержены развитию рыночной экономики и демократии. При этом в Вашингтоне считают, отмечая успехи азиатских стран, что их процветание в последние десятилетия стало возможным в рамках более широкого мирового порядка в сферах экономики и безопасности, поддерживаемого американским лидерством.

Тихоокеанская Азия остается важнейшим наряду с Европой, полем приложения экономической, политической, военной и «мягкой» силы Соединенных Штатов, которые и далее собираются: опираться здесь на передовое базирование своих вооруженных сил; двусторонние альянсы, прежде всего с Японией и Австралией, а также Южной Кореей; проводить политику, направленную на дальнейшее устранение и недопущение появления новых барьеров для американских товаров и инвестиций; поддерживать такие организации как АТЭС, АСЕАН или 6-ти сторонний формат переговоров по северокорейской проблеме – т.е. тех организаций и форумов, которые позволяют Вашингтону сохранять здесь свои лидирующие позиции1.

В качестве ведущей тихоокеанской державы Соединенные Штаты ставят себе в заслугу развитие открытой политической и экономической среды в регионе, которая помогает улаживать конфликты, способствует экономическому росту и появлению новых возможностей для развития, а все это, в конечном счете, по их мнению, способствует поддержанию региональной стабильности.

В долгосрочном плане Тихоокеанская Азия для Вашингтона – это также во многом район конкуренции за ресурсы, в том числе энергетические. Экономические позиции в регионе, двусторонние торгово-экономические связи с его крупнейшими государствами являются объектами пристального внимания Вашингтона.

Торгово-экономические отношения Соединенных Штатов со странами АТР получили в последние два-три десятилетия значительное развитие, превратившись в важный составной элемент мировой экономики. Особенно важны торгово-экономические обмены США с Китаем, Японией, Южной Кореей, Австралией, рядом других стран западной части Тихого океана.

Для США, помимо взаимоотношений в рамках АТЭС или других региональных форумов и организаций, взаимодействие с крупнейшими государствами Восточной Азии уже давно имеют или приобрели относительно недавно самостоятельное значение. Естественно, что для Соединенных Штатов Китай и Япония являются важнейшими контрагентами в АТР. Соединенные Штаты в принципе заинтересованы в стабильных двусторонних отношениях между крупнейшими восточноазиатскими державами – Китаем и Японией2.

Администрация Дж. Буша-младшего с самого начала своей деятельности стала подчеркивать, что отношения с Японией являются главными для Вашингтона в Азии (особенно с учетом растущего соперничества в регионе с Китаем), как бы противопоставляя это ситуации, сложившейся во время правления Б. Клинтона. Речь шла об акцентированной попытке «вернуть» Японию на первое место в американской политике в АТР. Однако ход событий показал, что в связи со стремительным наращиваем Китаем своей экономической мощи (при всем отставании от США по многим качественным параметрам) это было легче декларировать, чем осуществить на практике: баланс значения Японии и Китая в региональной стратегии Вашингтона продолжал смещаться в пользу Пекина.

Политика Вашингтона в настоящее время четко отражается в статье «Тихоокеанское столетие Америки» государственного секретаря США Хиллари Клинтон в журнале Foreign Policy. В статье не только признается колоссальный экономический рост региона, переместивший центр тяжести мировой экономики в Азию, но и подчеркивается важность американского лидерства и доминирования на просторах Азиатско-Тихоокеанского региона. Задача использования динамичного роста Азии находится в центре американских экономических и стратегических интересов и является ключевой для президента Обамы. Свободные рынки Азии открывают Соединенным Штатам беспрецедентные возможности для инвестиций, торговли и доступ к передовым технологиям.(с. Хилари Клинтон) Нынешней задачей является построение цепи союзов и организаций по всему Тихому океану, которые будет неуклонно и последовательно следовать американским интересам и ценностям, так же как это было сделано в Атлантике.

Государственный секретарь США заявляет, что одним из самых ярких и сильных партнеров является Китай, который, как и множество других стран расцвел и преуспел, будучи частью открытой и правовой системы, которую Соединенные Штаты помогли построить и продолжают укреплять. И на сегодняшний день Китай представляет из себя самого сложного и важного партнера, с которым Соединенные Штаты имели дела. Этот факт призывает к аккуратному, постоянному и динамичному управлению, отношения США с Китаем основаны на реалистичном подходе, нацелены на результат и следуют общим принципам и интересам.

Одним из главных посланий Клинтон избирателям является сообщение о том, что Америка не возвращается домой, а осуществляет перегруппировку своих сил и изменение стратегии в пользу региона, который сулит ей процветание3.

В Китае двусмысленность программы, предложенной госсекретарем, не осталась незамеченной. Официальная печать отреагировала достаточно резко, не преминув заметить, что Азиатско-Тихоокеанский регион принадлежит всем народам данного региона. И даже если впереди ожидается "тихоокеанский век", это будет "тихоокеанский век" всех стран региона4.

Американское восприятие международной роли Китая и, соответственно, определение характера американо-китайских отношений постоянно эволюционирует в зависимости от складывающегося в Соединённых Штатах понимания стоящих перед страной проблем и задач по их решению в применении к двусторонним отношениям с азиатским гигантом и его роли в мире. Разные точки зрения на перспективы отношений с Китаем, на формулирование китайской политики Соединенных Штатов существуют в вашингтонской администрации, в Конгрессе, в деловых кругах и в среде многочисленного американского экспертного сообщества, прямо или косвенно следящего за Китаем.

Как правило, это является отражением борьбы двух линий в американской политике, неизбежно выливающейся в то или иное их сочетание, по вопросу о том какими должны быть отношения Вашингтона и Пекина в долгосрочном плане. Одна из этих линий нацелена на «сдерживание» Китая, прежде всего его растущей военной мощи, хотя и не только. Вторая – исходит из необходимости курса на вовлечение КНР в решение насущных мировых проблем, среди которых наиболее важной для Соединенных Штатов является участие Китая в поддержании безопасности в Восточной Азии, особенно в ее северной части. Другой важнейшей стороной линии на «вовлечение» является обеспечение выгодных для Соединенных Штатов условий в торгово-экономических связях с Китаем.

1.2 Внешнеполитические цели Китая

Возникнув в 1949 г., современная Китайская Народная Республика (КНР) прошла через ряд драматических этапов в своей истории, включая разрушительную «культурную революцию», чтобы в конце 1970-х гг. начать внутренние социально-экономические реформы, которые вывели страну в начале 2000-х гг. на траекторию одного из лидеров мирового экономического развития. Стремительный экономический рост Китая, его ускоренная интеграция в мировую экономику и, как следствие, настоящее и будущее влияние на международные отношения сделали анализ роли КНР в мировой политике и экономике в последние годы весьма актуальной исследовательской темой. Китай меняет мировую конфигурацию соотношения сил, сложившуюся политическую и экономическую иерархию стран5.

На сегодняшний день внешнеполитические позиции Китая могут быть выражены следующей формулой: страна является в основном региональным лидером, хотя вплотную приблизилась к позиции, с которой может рассчитывать на более высокий международный статус, но сама она эти претензии никак не обозначает.

Отношения Китая с ведущими политическими силами Запада строятся на неоднозначной основе. Наращивание стратегической мощи страны и рост ее влияния при сохранении монополии компартии на власть обуславливают противоречивость международного позиционирования Китая - как экономически «своего», рыночного, хотя и конкурента, но политически «чужого» рыночным демократиям. Это создает интригу встраивания Китая в глобальные и региональные институты безопасности экономического развития.

Китай является одним из основных экономических партнеров США. Не одобряя американскую гегемонистскую внешнюю политику, он все же не хочет ссориться с американцами. В самих США с тревогой смотрят на возвышающийся Китай, памятуя о том, что эта страна долго чувствовала себя обиженной ведущими странами Запада и может воспользоваться своим растущим экономическим весом, чтобы попытаться пересмотреть принципы международного экономического порядка (в частности, собственную роль и роль других развивающихся стран в глобальных экономических организациях – ВТО, МВФ, Всемирный банке), а, может быть, в перспективе и структуру международного политического порядка. Американцы постоянно критикуют Китай за нарушение прав человека, использую это как расхожий способ давления. В стратегическом отношении в противовес Китаю США делают ставку на Индию, являющуюся скрытым политическим и экономическим соперником КНР6.

Отношения Китая с Евросоюзом менее политизированы. Торговля между Европой и КНР является наиболее динамично развивающимся сегментом мировой экономики (в рамках АСЕМ – форума «Азия – Европа») и удваивается каждые 5-6 лет. Связку с Евросоюзом Китай противопоставляет связи США с Японией. Вместе с тем в Европе с опасением воспринимают растущий экономический вес Китая, в частности, имея в виду количество контрафактной продукции, поступающей из этой страны.

Откладывая актуализацию глобальных внешнеполитических целей, Китай в настоящее время добивается следующих стратегических региональных целей:

  • признание мировым сообществом территориальной целостности Китая, включая его права на Тайвань, Тибет, Синьцзян;

  • международное признание «особых» прав КНР на акваторию Южно-Китайского моря (где пересекаются нефтяные интересы девяти ее соседей по региону);

  • распространение преобладающего влияния на Юго-Восточную Азию;

  • приемлемое для Китая решение территориальных вопросов с соседними государствами (здесь речь идет прежде всего об Индии, отношения с которой, несмотря на объявляемые «годы индийско-китайской дружбы», носят по оценкам обеих стран, характер стратегического соперничества; в краткосрочной перспективе страны не намерены обострять отношения, придерживаясь «вялотекущей нормализации»);

  • обеспечение поддержки соседними государствами позиций КНР в спорах с США и другими странами Запада;

  • фактическое утверждение «особых отношений» между КНР и Монголией;

  • приобретение де-факто «особого положения» в Центральной Азии;

  • исключение шансов вступления других стран в антикитайские коалиции и военного противостояния с Китаем;

  • навязывание другим странам торгово-инвестиционной политики, благоприятной для Китая;

  • признание странами региона ведущей региональной роли КНР, выражающейся в виде неформальных, но обязательных консультаций с Пекином перед принятием важных внешнеполитических решений;

  • обеспечение согласия других стран принимать китайских иммигрантов;

  • закрепление «особых прав» китайских меньшинств за рубежом и признание права Пекина на их защиту;

  • распространение китайского языка в Азии, обеспечение двуязычия в зарубежных районах компактного проживания этнических китайцев7.

В регионе Юго-Восточной Азии Китай создал такой задел влияния, к которому не смогло приблизиться ни одно другое государство регионального уровня. Причем этот задел создан так корректно и осторожно, что это не вызвало открытого противодействия других государств и тем более образования антикитайской коалиции. Ни одно стратегическое решение в регионе теперь уже не может быть эффективно осуществлено без неформального одобрения КНР.

Во-первых, внешняя политика Китая определяется сочетанием огромных амбиций с громадными возможностями. Во-вторых, определенная сдержанность Китая во внешней политике есть явление тактическое (период скрытого накопления сил), пока страна еще не закончила хозяйственные реформы, пока скована острейшими внутренними проблемами. Предсказать время и направление выброса накопленной энергии с должной точностью пока невозможно. Ясно одно, что здесь в полной мере реализуется модель «эффекта чайника», описываемая американскими аналитиками по международным отношениям, в соответствии с которой, подобно закипевшему чайнику, выпускающему пар во внешнее пространство, набравшая внутренний потенциал держава стремиться реализоваться на международной арене.

Глобальной внешнеполитической целью Китая является сохранение мира и развития. При этом основным Китай называет именно первый аспект. В контексте этих глобальных задач дипломатия Поднебесной стремится в первую очередь к созданию благоприятной международной обстановки, а именно - построению безопасной и стабильной общепланетарной системы. Пекин прикладывает огромные усилия для налаживания хороших, дружеских связей с большинством стран мира. Параллельно с этим растут его силы, расширяются возможности, повышается интерес к нему со стороны всего мирового сообщества. И все это, по идее, должно привести в итоге к формированию позитивной глобальной среды.

После завершившейся в марте 2011 года очередной сессии ВСНП - высшего законодательного органа страны каких-либо кардинальных перемен не случилось, КНР на внешнеполитической арене, как и прежде, продолжит реализовывать курс, который называется «оставаться в тени, сохраняя позитивный подход», делать акцент на мирном развитии, избегая идеологизирования дипломатических контактов. Китай будет бороться с терроризмом в любых проявлениях, отстаивать свободную и открытую международную экономическую систему, придерживаться принципов нераспространения и т.д.

Но есть вероятность того, что Китай постепенно станет рассматривать существующие мировые проблемы с более масштабной, и даже глобальной точки зрения. Последние события в Ливии напрямую затронули интересы Китая, несмотря на то, что это, в общем-то, самостоятельное государство, к тому же еще и очень далеко расположенное от границ Поднебесной. Раньше в КНР посчитали бы эту ситуацию второстепенной, не стоящей внимания, тем более что возможностей повлиять не нее не было. Теперь же Пекин воспринял ливийскую проблему как свою собственную. Такая перемена произошла, потому что там было 30 тыс. китайцев, в экономику Джамахирии были вложены немалые средства, беспорядки и военные действия стали представлять прямую угрозу жизни гражданам КНР, ее инвестициям и влиянию в этом регионе.

Для Пекина вообще лучше всего было бы, чтобы коллапс ливийской власти не случился, чтобы там прошли реформы и сохранилась стабильность. В этой связи возникает вопрос: что Китай мог сделать для содействия переменам в Ливии, которые отвечали бы и его интересам, и интересам народа этой страны? Более того, это добавило бы стабильности всему региону. Конечно, в соответствии с принципом невмешательства во внутренние дела другого государства Пекин не мог напрямую воздействовать на обстановку в Джамахирии. Но нельзя не учитывать, что Китай выходит в мир, китайские граждане и компании действуют активнее на мировых и региональных площадках, поэтому то, что раньше казалось второстепенным и неконтролируемым, теперь имеет к КНР прямое отношение. К тому же мировое сообщество оказывает на Пекин все нарастающее давление, призывая его соответствовать статусу крупной державы и брать больше ответственности на себя8.
1.3 Формирование внешнеполитического курса России

У России пока нет разработанной внешнеполитической доктрины в отношении ТА. Новая политика Д. Медведева находится в стадии формирования, формально, на принципах «преемственности» политики В. Путина. И именно фактор преемственности является главным содержанием новой внешнеполитической доктрины, одобренной Президентом РФ в июле 2008 г. Доктрины, которая дает один из вариантов трактовки современного мирового развития, но весьма формально – в смысле: мир и сотрудничество лучше конфронтации.

Более того, содержащийся в доктрине призыв к новому философскому осмыслению современных процессов говорит о том, что – в случае если такое новое философское видение будет предложено – доктрина неизбежно, в виде нового документа или реальной политики, будет скорректирована. По мере концентрации реальной власти в своих руках, Д. Медведев не сможет не сказать «своего слова» в сфере внешнеполитического целеполагания.

При этом объективно, независимо от того, прописано ли это в новой внешнеполитической доктрине или нет, следующие факторы будут в ближайшее время влиять на формирование подхода России к Тихоокеанской Азии, на восприятие угроз, рисков и возможностей, которые исходят из этого региона.

Первое – общая философия внешней политики России.

Ее компоненты:

- Мир воспринимается через призму конкурентной борьбы. У России нет врагов. Но все страны – одновременно и партнеры и конкуренты. Россия должны строить свою политику так, чтобы усиливать свои конкурентные преимущества. Главный ресурс укрепления глобальной конкурентоспособности – постсоветское пространство, СНГ.

- Россия имеет право быть равной США и Западу в вопросах формирования новой архитектуры безопасности и развития. Но Запад не должен вмешиваться во внутренние дела России, в том числе по вопросам демократии.

- Россия должна защищать интересы российского энергобизнеса. Российские нефтегазовые ТНК стремятся к:

а) выходу на новые рынки (Китай, Япония, Южная Корея, США, ЮВА);

б) созданию новых путей поставок нефти и газа: новых трубопроводов в Европу, в Китай, Южную Корею.

в) выходу к новым месторождениям в Центральной Азии (ЦА), Африке, Латинской Америке и ЮВА.

г) а также – ограничение допуска иностранного капитала к стратегическим нефтегазовым ресурсам России.

- и совсем новый компонент философии внешней политики России – «цивилизационные ценности». Это то, что пытается привнести сам Д. Медведев. У Путина этого не было. Суть идеи: Россия – это один из трех компонентов «европейской цивилизации». Два других – США и Евросоюз. У нас одни ценности – демократия, права человека, верховенство закона. В Тихоокеанской Азии эти ценности разделяют Япония, Австралия и Новая Зеландия, Южная Корея, Индия.

Теоретически – фактор «цивилизационных ценностей» может задать новый вектор в отношениях России с США, ЕС, а также со странами ТА. Однако – сегодня пока не ясно как он интегрируется с реальной внешней политикой России.

Второй фактор, который влияет на политику России в АТР – это рудименты «холодной войны»:

- Военные союзы США и Японии, США и Южной Кореи. При отсутствии аналогичных союзов со стороны России и Китая. Во время «холодной войны» у России были контр-альтернативы: союзы с Монголией и Северной Кореей.

- Вопросы истории в отношениях Китая, Южной Кореи и Японии. А также нерешенные территориальные проблемы: Россия – Япония, Китай – Япония и т.д.

- Ситуация на Корейском полуострове. Неурегулированность ситуации после Корейской войны плюс наличие северокорейской ракетно-ядерной проблемы создает постоянную напряженность в регионе.

- Наконец, российско-китайские отношения. Несмотря на стратегическое партнерство, политические элиты и население России сохраняют традиционное восприятие Китая как угрозы. Суть новой «синофобии»: раньше боялись, что «китайцы придут и захватят территорию»; теперь боятся, что «китайцы придут и все скупят».

Третий фактор – динамика ситуации в АТР.

- Активность в АТЭС. В 2012 г. Саммит АТЭС должен пройти во Владивостоке. Это заставит Россию проявлять активность, предлагать новые идеи сотрудничества в ТА и шире – в АТР, и т.д.

- Активность новичков. Собственно говоря – речь идет о Китае. На основе экономического развития Китай стремится укрепить свое политическое влияние в ТА и мире в целом. Как и Россия, Китай хочет иметь свое слово в создании новой глобальной и тихоокеанской архитектуры безопасности и развития. Китай хочет быть равным Западу в этом. В рамках этого курса Китай намерен продвигать свои товарные брэнды на мировые рынки, защищать национальные ТНК, играть ключевые роли в региональных интеграционных форматах.

Кроме того, для России важны новые инициативы Китая – о выстраивании новых трехсторонних переговорных форматов: Китай – Япония – Южная Корея (по экономике – здесь для России могут открыться кооперационные возможности). Китай – США – Япония: здесь Россия может увидеть риски для себя.

Четвертый фактор связан с новой стратегией экономического развития российского Дальнего Востока. В августе 2007 г. была принята новая Федеральная целевая программа по развитию Дальнего Востока и Забайкалья до 2013 г. В сентябре 2007 г. – Программа газификации ДВ: с акцентом на внутреннее потребление и лишь затем на развитие экспорта.

Проблема в том, что ДВ – это огромная территория с неразвитой социально-экономической инфраструктурой, а, следовательно, большой потребностью в инвестициях и малочисленным населением, а, следовательно, с ограниченным покупательным спросом.

Это означает, что для обеспечения экономической эффективности данных Программ России потребуется спрос со стороны крупных экономик соседей – Китая, Японии, Южной Кореи.

В Кремле приходят к осознанию того, что Сибирь и Дальний Восток – это «стратегический резерв выживаемости России в XXI веке», что без освоения этих территорий России великой державой не быть, а их сохранение и развитие невозможно без экономической интеграции с АТР. При этом экономическое развитие Сибири и ДВ и их торгово-промышленная кооперация со странами АТР ставят Москву перед трудным выбором. Такая интеграция закрепляет позиции других государств (прежде всего Китая) на российской территории, усиливает привязку Тихоокеанской России к зарубежью и ослабляет его связи с Центром, что чревато снижением степени контроля со стороны последнего. А поскольку «охранительные» тенденции в российском политическом и административном истэблишменте достаточно сильны, противодействие реализации политических решений по развитию региона и расширению его связей с зарубежьем оказывается очень серьезное.

У столицы присутствует страх автономизации этих территорий, опасение того, что ускоренное развитие Дальнего Востока даже по сравнению с соседней Сибирью может привести к росту и без того серьезной автономии этой территории по отношению к европейской части России.(с)

Результатом отмеченной двойственности – понимания необходимости интеграции и совместного с зарубежными странами освоения своих восточных районов и страха потерять эти территории – является отсутствие четко сформулированных целей, приоритетов и алгоритма российской политики в Восточной Азии и на Тихом океане.
  1   2   3

перейти в каталог файлов

Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей

Образовательный портал Как узнать результаты егэ Стихи про летний лагерь 3агадки для детей