••
•.?!->•- I,"
Л -за-г > »ь'>зч1*х .
•ЯШ*»* % VI??
,»?/к*(>^Л*А.^.^
Ж. Абуева
ВД1Р ИМЕВ:
Вглядись в безумца — иногда он
чуть ли не пророк, А слишком умных
глас толпы
безумцами нарек. Нормальными считают тел-,
кто ладит с большинством, Бунтарь же
иод замком сидит —
и на цени притом...
(Неизв. англ, поэт)
ПРЕДИСЛОВИЕ Где-то в середине 80-х годов уже прошлого столетия любой посетивший махачкалинский парк имени Ленинского комсомола мог с приятным удивлением лицезреть в одном из его уголков необычного рода скамейки в виде вырезанных из дерева фигурок различных зверей. Были здесь и искусно вырезанные прямо из стволов деревьев персонажи детских сказок, к примеру, диковинные богатыри типа пушкинского Черномора, выполненные с большой художественной выдумкой. Раскинутые тут и там в траве, скамейки эти являли собой зрелище оригинальное и привлекательное. Увидевший их сразу задавался вопросом, кто же автор всего этого великолепия.
В то время, однако, фамилия автора, вероятнее всего, ничего бы ему не сказала, поскольку лишь некоторые были в курсе, что это Надыр Хачилаев, известный в ту пору разве что кругу спортсменов, друзей и земляков-куминцев. *
Фамилия Хачилаевых приобрела широкую известность в 90-е годы, когда дагестанцы из уст в уста стали передавать друг другу всякого рода рассказы, постепенно перераставшие в легенды, о неких братьях-лакцах, разъезжающих по городу на бешеных скоростях в немыслимых авто, об их многочисленных домах-дворцах, о несметных богатствах, материализующихся прямо из воздуха, о их непрерывном эпатаже на публике - и о их тёмных делах, будто бы связанных с рэкетом и даже убийствами. Разговоры эти вспыхнули как-то сразу и так же сразу определённая, и немалая, часть дагестанского общества вынесла свой вердикт -бандиты.
Позднее эти художественные скамейки исчезли в неизвестном направлении.
3
Тот факт, что благодаря многочисленным победам в спорте братья Хачилаевы уже давно имели немалые деньги, не особенно волновал дагестанцев, ибо ставить нелицеприятные ярлыки, согласитесь, гораздо привычнее и удобнее.
Людей, подобных Хачилаевым, в России 90-х годов появилось великое множество. Возникшие на фоне тех экономических и социально-политических потрясений, которым подверглась страна с лёгкой руки Горбачёва, а затем и Ельцина, они как-то сразу и громко заявили о себе обществу. Молодые, сильные, напористые и амбициозные, с детства закалённые далеко не простой социальной средой в виде улицы, или интерната, или техникума, или спорта, они приветствовали «перестройку» как возможность изменить свою жизнь к лучшему, и, не теряя времени, принялись искать формы и способы самовыражения - и самообогащения.
Последнее оказалось не таким уж и трудным делом, поскольку страна, потрясённая катаклизмами, не успевала зализывать раны, отчаянно пытаясь выжить, в то время как Власть, старая и молодая, лихорадочно распродавала то самое пресловутое народное богатство, которое народу-то никогда и не принадлежало. Принято было считать*, что это народное хозяйство, а на самом деле оно было продано так молниеносно, что народ даже не успел понять, как и когда всё произошло.
Их тут же окрестили «новыми», хотя, в принципе, ничего нового в ход развития человеческого общества они не привнесли, ибо смена одной власти на другую во все времена являла собою элементарно-банальное перераспределение жизненных благ. Народу доставались лишь лозунги. «Экспроприация экспроприаторов» пышным цветом цвела при всех без исключения сменах общественно-политических формаций, включая свержение царизма и установление Советской власти, когда восставшая «чернь», выдавив из страны аристократию, заняла её дворцы и национализировала их богатства, когда раскулачивали и репрессировали зажиточных граждан, в одночасье забирая всё, что было нажито целыми поколениями. Мы знаем об этом из истории и из рассказов наших дедов.
Но у Советской власти после ленинско-сталинского периода
появились свои экспроприаторы в виде партийных бонз, сдавших в 50-е годы своего вождя с той же лёгкостью, с какой в 80-е они сдали вскормившую их родную партию. Именно они, эти партийные ренегаты, строившие свои карьеры через интриги и предательство, привели страну к «застою», способствовавшему их собственному благополучию, включая материальное.
И тогда-то новые «герои нашего времени», видя, как общество под прикрытием лозунгов о братстве и равноправии незаметно разделилось на «партийную» элиту и всех остальных, стали задаваться вопросами типа «Почему одним можно, а другим нет?» - и искать на них ответы. Постперестроечная истерия с её разоблачениями и вываливанием в открытый мир внутрисоюзного мусора помогла им найти ответы на свои вопросы, и, более того, всячески способствовала тому, что они смогли быстро сориентироваться в стремительно меняющейся обстановке.
Лозунги в принципе здесь те же, революционные. «Экспроприировать экспроприатора!» (в данном случае государство), «Кто был никем, тот станет всем!», «Отнять и разделить» и, наконец, «Обогащайтесь!»
Вероятно, последний лозунг был взят на вооружение раньше, чем возникла потребность выдвинуться вперёд, заняв стремительно освобождавшиеся «места под солнцем». И «новые» вступили в борьбу со «старыми», отчаянно пытавшимися удержаться любыми средствами, в том числе, и с помощью вышеупомянутого предательства родимой Компартии. Провозгласив курс на рыночную экономику, Власть распродала народное богатство и привела общество к хаосу, анархии и беспределу. А что же народ? Он, как и во все периоды истории человечества, требовал хлеба и зрелищ. Хлеба было мало, а вот зрелищ хоть отбавляй. Только зрелища эти приобретали всё более мрачный и зловещий характер, сводясь главным образом к убийствам, как позже выяснилось, заказным.
В Дагестане «новые» появились как-то сразу и одновременно у всех титульных наций. Аварцы, даргинцы, кумыки, лезгины, лакцы - практически все они заимели своих «новых», столь же быстро и неизвестно каким образом разбогатевших, так же лихо разъезжавших на диковинных и непривычных пока что для дагестанско-
Тот факт, что благодаря многочисленным победам в спорте братья Хачилаевы уже давно имели немалые деньги, не особенно волновал дагестанцев, ибо ставить нелицеприятные ярлыки, согласитесь, гораздо привычнее и удобнее.
Людей, подобных Хачилаевым, в России 90-х годов появилось великое множество. Возникшие на фоне тех экономических и социально-политических потрясений, которым подверглась страна с лёгкой руки Горбачёва, а затем и Ельцина, они как-то сразу и громко заявили о себе обществу. Молодые, сильные, напористые и амбициозные, с детства закалённые далеко не простой социальной средой в виде улицы, или интерната, или техникума, или спорта, они приветствовали «перестройку» как возможность изменить свою жизнь к лучшему, и, не теряя времени, принялись искать формы и способы самовыражения - и самообогащения.
Последнее оказалось не таким уж и трудным делом, поскольку страна, потрясённая катаклизмами, не успевала зализывать раны, отчаянно пытаясь выжить, в то время как Власть, старая и молодая, лихорадочно распродавала то самое пресловутое народное богатство, которое народу-то никогда и не принадлежало. Принято было считать*, что это народное хозяйство, а на самом деле оно было продано так молниеносно, что народ даже не успел понять, как и когда всё произошло.
Их тут же окрестили «новыми», хотя, в принципе, ничего нового в ход развития человеческого общества они не привнесли, ибо смена одной власти на другую во все времена являла собою элементарно-банальное перераспределение жизненных благ. Народу доставались лишь лозунги. «Экспроприация экспроприаторов» пышным цветом цвела при всех без исключения сменах общественно-политических формаций, включая свержение царизма и установление Советской власти, когда восставшая «чернь», выдавив из страны аристократию, заняла её дворцы и национализировала их богатства, когда раскулачивали и репрессировали зажиточных граждан, в одночасье забирая всё, что было нажито целыми поколениями. Мы знаем об этом из истории и из рассказов наших дедов.
Но у Советской власти после ленинско-сталинского периода
появились свои экспроприаторы в виде партийных бонз, сдавших в 50-е годы своего вождя с той же лёгкостью, с какой в 80-е они сдали вскормившую их родную партию. Именно они, эти партийные ренегаты, строившие свои карьеры через интриги и предательство, привели страну к «застою», способствовавшему их собственному благополучию, включая материальное.
И тогда-то новые «герои нашего времени», видя, как общество под прикрытием лозунгов о братстве и равноправии незаметно разделилось на «партийную» элиту и всех остальных, стали задаваться вопросами типа «Почему одним можно, а другим нет?» - и искать на них ответы. Постперестроечная истерия с её разоблачениями и вываливанием в открытый мир внутрисоюзного мусора помогла им найти ответы на свои вопросы, и, более того, всячески способствовала тому, что они смогли быстро сориентироваться в стремительно меняющейся обстановке.
Лозунги в принципе здесь те же, революционные. «Экспроприировать экспроприатора!» (в данном случае государство), «Кто был никем, тот станет всем!», «Отнять и разделить» и, наконец, «Обогащайтесь!»
Вероятно, последний лозунг был взят на вооружение раньше, чем возникла потребность выдвинуться вперёд, заняв стремительно освобождавшиеся «места под солнцем». И «новые» вступили в борьбу со «старыми», отчаянно пытавшимися удержаться любыми средствами, в том числе, и с помощью вышеупомянутого предательства родимой Компартии. Провозгласив курс на рыночную экономику, Власть распродала народное богатство и привела общество к хаосу, анархии и беспределу. А что же народ? Он, как и во все периоды истории человечества, требовал хлеба и зрелищ. Хлеба было мало, а вот зрелищ хоть отбавляй. Только зрелища эти приобретали всё более мрачный и зловещий характер, сводясь главным образом к убийствам, как позже выяснилось, заказным.
В Дагестане «новые» появились как-то сразу и одновременно у всех титульных наций. Аварцы, даргинцы, кумыки, лезгины, лакцы - практически все они заимели своих «новых», столь же быстро и неизвестно каким образом разбогатевших, так же лихо разъезжавших на диковинных и непривычных пока что для дагестанско-
го ока иномарках, так же стремительно возводивших дворцы на фоне скромной советско-дагестанской архитектуры. Обыватель едва успевал фиксировать и передавать по «испорченному телефону» всё, что он видел сам или услышал от соседа.
И самое пристальное, самое придирчивое, самое нездоровое внимание было обращено к братьям Хачилаевым; самые интригующие подробности их жизни и быта, самые немыслимые слухи и ... самая большая злоба. Общество не прощало Хачилаевым того, что снисходительно прощало представителям других этносов. И чем больше о них говорили, тем громче и известнее становилась эта фамилия.
Постепенно классификация братьев приняла у определённой части обывателей более конкретные обозначения: Магомед - чуть поспокойнее и поцивильней, Надыр-упёртый и непримиримый дикарь, Адам - крутой спортсмен. Ну, а в целом, это криминал, вылезший из ниоткуда, обогатившийся преступным путём и заслуживающий хорошей тюремной решётки... Назывались суммы денег, якобы отобранных ими у честных людей, имена девушек, якобы насильно ими усаженных в машины и увезённых в неизвестном направлении, а также имена людей, якобы убитых братьями. Никто этого не видел, но, по мнению обывателей, это была чистая правда. Постепенно в народе появилась расхожая фраза: «...всякие там Хачилаевы...», затем их сократили до «Хачиков», и это прозвище так за ними и закрепилось.
Была, однако, другая группа людей, и немалая, которая составляла их окружение, чем весьма гордилась, подчёркивая с вызовом или без него, что вот, мол, «...я с Хачилаевыми...». Главным образом, это были молодые люди, физически развитые, нахрапистые и честолюбивые, стремящиеся занять своё «место под солнцем» любыми путями, пусть даже не совсем законными.
На Кавказе сила всегда вызывала уважение и восхищение, особенно у молодёжи, и потому она, эта физическая сила, восторженно приветствовалась в братьях Хачилаевых, обладавших, к тому же, и ярко выраженной харизмой, и невероятным личным магнетизмом.
Было рядом с ними и немало порядочных людей, включая интеллигентов патриотического толка, что, проникшись к Хачилае-
вым чисто человеческой симпатией, искали - и находили - в них множество позитивных свойств, и, поддерживая с ними нормальные здоровые отношения, не основанные на какой-то выгоде или корысти, помогали дружеским советом и участием.
«Новые» представители других дагестанских этносов также старались держаться поближе к братьям, возможно, без особой искренности в душе, но внешне, однако, всячески подчёркивая своё братство.
«Брат», «братан», «братишка» и, наконец, «братва»... разные слова, разные люди - и один корень. Они держались вместе, чувствуя, что нужны друг другу на стадии своего становления в их, как они думали, пока что неравной борьбе с Властью.
А борьба и в самом деле была неравной. Власть, она ведь хитрая: в глаза одно, за спиной другое; то мёдом помажет, а то и кнутом хлестнёт; сегодня она тебе противник, а завтра- отец родной. Куда уж этим молодым волчатам до матёрого льва! Вот только демократия эта мешает: то газеты им предоставляют свои страницы, то телевидение даёт выступить. И они выступают, и говорят, что думают, и угрожают, мерзавцы, что поднимут народ. А народ тоже хорош, то хулит этих «новых», то примыкает к ним. Вот, пожалуйста, полюбуйтесь на эти невесть откуда взявшиеся национальные движения. Выросли, как грибы после дождя. А кто во главе? Бандиты, криминал! Ясно ведь, что прикрываются народом, а за лозунгами лишь собственные амбиции. Надо же, портфелей захотели! Вот тут мы вас и поймаем, сопляков... Нате вам портфели, тебе -министра, тебе - депутата, а вон тем - председателей комитетов... Угомонитесь пока что, не мутите народ ... а там видно будет... Чёрт, опять эти Хачики вылезли... И что им неймётся, нашлись тут народные заступники! ... Да и вообще, что эти лакцы о себе вообразили... Сурхай-хана, видите ли, вспомнили... Что ж, придётся искать другие пути, чтобы их нейтрализовать, а вернее, предупредить... пока-Примерно так, надо думать, рассуждала Власть, когда среди бела дня в центре столицы милиция остановила машину Магомеда Хачилаева, заместителя министра сельского хозяйства Республики Дагестан, депутата Народного собрания Республики Дагестан,
лидера Национального движения лакцев, и, применив к нему физическое насилие, увезла прямиком в махачкалинскую тюрьму. Это было 9 сентября 1998 года. И этому предшествовали те самые пресловутые «майские события», о которых по сей день не ленится напоминать обывателям пресса. Именно эти «майские события» легли в основу целого ряда провокаций в отношении семьи Хачи-лаевых, став точкой отсчёта в их очень и очень непростых взаимоотношениях с Властью.
К тому времени уже не было в живых младшего, Адама, чьё убийство также вызвало у дагестанского общества резонанс в виде толков, предположений и, конечно, досужих вымыслов, бывших неотъемлемой частью такой короткой жизни и карьеры братьев.
Необходимо отметить, что, невзирая на псевдодемократические лозунги, дагестанская пресса хранила лояльность к Власти, её кормившей, и выдавала ровно ту информацию, какая была необходима Власти и какую ждал от неё обыватель, на чьих глазах продолжал сотворяться имидж тех же Хачилаевых: бунтари, криминальные элементы, дестабилизаторы спокойствия, выскочки... Имидж сей подкреплялся усилиями «братвы» из соседствующих нацдвижений, чувствовавшей себя весьма дискомфортно в условиях стремительно нараставшего политического и общественного влияния братьев Хачилаевых.
Между тем, фамилия эта приобретала всё большую и всё более весомую известность. Почти одновременно с ними появился на общественно-политической арене Дагестана Гамид Гамидов, а затем и Гаджи Махачев, вокруг чьих имён также роились всевозможные толки и пересуды, что, впрочем, не мешало ни тому, ни другому стремительно строить свои политические карьеры, активно при этом внедряясь в финансовую структуру Дагестана.
К моменту ареста Магомеда имидж Хачилаевых в глазах обывателей несколько видоизменился. Считалось, что Магомед более лоялен к власти и более склонен к светской жизни, не чураясь развлечений и откровенных любовных похождений. Что до Надыра, то отныне и до самого конца он будет записан в ваххабиты в самом негативном смысле этого понятия.
Следует признать, что вплоть до сегодняшнего дня дагестан-
ский народ (а уж российский тем более!) так и не удосужился постигнуть сущности ваххабизма. И не потому, что не смог понять, а потому как не захотел. Ярлыки ведь ставить всегда комфортнее и легче, нежели вникать в суть явления. А по части ярлыков нам нет равных. Именно поэтому термин «ваххабит» и стал приравниваться к слову «экстремист», а «ваххабизм» стал прочным синонимом «терроризма».
Рассказывает Аймисей Хачилаева:
- Когда арестовали брата Магомеда, я была уверена, что не пройдёт и десяти минут, как центральная площадь заполнится людьми, лакцами, возмущёнными тем, что арестовали их лидера. Ведь он столько делал для людей, столько помогал! Увы... Никто не вышел, лакцы молчали...
Лакцы, конечно же, не молчали. Они говорили... меж собою, достаточно взволнованно обсуждали произошедшее, рассуждали, советовали, критиковали ... Хачилаевых и друг друга - и теряли время. Таков уж лакский менталитет, сложившийся за семьдесят лет Советской власти, сумевшей вытравить из них дух лидерства и свободолюбия. Да и откуда взяться иному? Канули в историческое прошлое ратные подвиги и великие полководцы, лучшие представители нации расстреляны, репрессированы, раскулачены и изгнаны с родной земли. Пассионарии практически исчезли, оставались те, кто с усердием и старательно выписывал в тетрадки на пока ещё незнакомом русском языке: «Мы не рабы, рабы не мы»... А между тем, рабство, духовное и добровольное, настолько прочно въелось в мозги обывателей, что самым популярным персонажем и по сей день остаётся тот самый некрасовский барин, которого так ждут крепостные, пока он приедет да рассудит их.
Справедливости ради надо сказать, что имело место массовое шествие людей, порядка пятисот человек, направлявшихся из Но-волака в Махачкалу, к правительственной площади, с требованием освободить Магомеда Хачилаева. Они уже практически вошли в столицу, но... тут же подоспевшие эмиссары от властей сумели отговорить их от продолжения этой акции.
Позднее Надыр Хачилаев с сожалением и горечью констатирует, что у лакцев напрочь отсутствует воля к победе, и время не раз докажет правоту его слов.
Беспечное босоногое детство, многодетная семья, школа-интернат в России, куда мальчики отправлены после землетрясения 1970 года, отец-чабан, которому сыновья помогают пасти овец во время школьных каникул. Именно этот ранний жизненный опыт, приобретённый Надыром, и закалка, полученная им в общении, где-то даже первобытном, с суровыми дагестанскими горами и столь же суровыми горцами, помогут ему выдержать весьма непростой период созревания.
А горы навсегда станут для него прибежищем, как в прямом, так и в переносном смысле, тем местом, откуда он взял свой нелёгкий старт и куда будет снова и снова возвращаться...
Много лет спустя Владимир Колесников, тогда заместитель Генерального прокурора России, с ироничным пафосом обратится с телевизионного экрана к уже опальному Надыру: «Эй, Надыр, хватит тебе там бегать по горам! Иди сюда, если ты мужчина!»
При всём огромном желании Колесникова, никто, однако, не смог бы упрекнуть Надыра Хачилаева в отсутствии мужества.
Но какая же пропасть событий отделяет время, когда с экрана ТВ были брошены эти слова, от тех безмятежных дней, когда юные Магомед и Надыр, спускаясь с отарами овец по крутым склонам гор, распевали весело и беспечно:
Шёл отряд по берегу, шёл издалека,
Шёл иод красным .знаменем командир полка...
Гулкое многозвучное эхо разносило по древним ущельям горластые звуки мальчишеских голосов, звонко выводивших: Щорс и дет под знаменем, красный командир!
Какой же путь должны были пройти эти бойкие лакские мальчуганы от «Песни о Щорсе» до прилипших к ним ярлыков типа «бандиты», «ваххабиты» и пр.?
Именно в этом мы и хотим разобраться вместе с Вами, уважаемый читатель. 10
Задача, стоящая перед нами, очень сложна. Во-первых, необычайно трудно ломать стереотипы, сложившиеся в отношении оценки той или иной личности. Люди неохотно идут на то, чтобы поменять своё устоявшееся мнение, в особенности, когда оно уже устойчиво-негативное. Здесь требуется особое мужество.
И всё же мы приглашаем Вас проанализировать деятельность именно Надыра Хачилаева как наиболее сложного и выдающегося из братьев. Здесь, правда, возникает вторая трудность, ибо личность Надыра - это целый мир, многогранный и запутанный, это глубина, постичь которую трудно, а порою и невозможно.
Имея своей целью как можно больше раскрыть перед читателем внутренний мир героя нашего повествования, мы всё же попытаемся проследить путь его духовного и нравственного становления. А поможет нам в этом сам Надыр, чей голос будет часто звучать в нашей книге. Ну, и, конечно, те люди, которым есть что сказать о нём.
А чтобы что-то получилось, мы всё-таки должны найти в себе смелость отбросить уже сложившиеся у нас стереотипы и предубеждения в отношении столь противоречивой и эпатажной фамилии -ХАЧИЛАЕВЫ.
11
БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Хачилаев Надыршах Мугадович
Родился 10 июня 1959 года в селении Кума Лакского района.
В 1976 году - окончил среднюю общеобразовательную школу (г. Хасавюрт).
С 1978 г. по 1980 г. - служил в рядах Советской Армии (Белоруссия, полк им. Аметхана Султана).
С 1980 г. по 1984 г. - учился в физкультурных институтах (г.г. Краснодар, Ленинград).
С 1985 г. по 1991 г. - учился в Литературном институте им.
М.Горького (г. Москва).
В январе 1995 года - ездил»во главе делегации из 70 человек в село Первомайское для переговоров об освобождении заложников, захваченных террористами во главе с Салманом Радуевым.
В том же году избран Председателем Союза Мусульман России.
В августе 1996 года - принимал участие в организации Хасавюртовских соглашений.
В ноябре 1996 года - выдвинут руководством общественно-политического движения «Союз Мусульман России» кандидатом в депутаты Госдумы РФ.
В декабре 1996 года - избран депутатом Государственной
Думы РФ.
В сентябре 1998 года - лишён депутатской неприкосновенности и объявлен в розыск в связи с событиями 21-22 мая 1998 года, касавшимися захвата здания Госсовета и Правительства Республики Дагестан.
В октябре 1999 года - арестован по обвинению в организации вооружённого переворота в Дагестане.
12
В 1999-2000 гг. - сидел в Лефортово (г. Москва).
Летом 2000 года - осужден и практически сразу же амнистирован.
В марте 2003 года - баллотировался в Народное собрание Республики Дагестан.
29 мая 2003 года - организовал проведение «Круглого стола» на тему «Современное состояние и пути развития лакского языка».
15 июля 2003 года - провёл презентацию книги «Мой путь к правосудию» в Национальной библиотеке Дагестана.
30 июля 2003 года-провёл «Круглый стол» на тему «Интеллигенция против терроризма за мир и согласие».
11 августа 2003 года убит на пороге своего жилища (г. Махачкала).
13
часть первая
эволюция и поиск
перейти в каталог файлов
| Образовательный портал
Как узнать результаты егэ
Стихи про летний лагерь
3агадки для детей |